Утром следующего дня во всех новостных СМИ появился материал такого содержания:
«Подобного в нашей стране еще не было. Известный искусствовед Елизавета Раневская, сотрудник Городского музея, заведующая отделом старинных и редких музыкальных инструментов, была задержана на трое суток по подозрению в совершении мошенничества в особо крупных размерах. Ей инкриминируют присвоение ста тысяч евро. “В настоящее время проводятся необходимые следственные действия, направленные на установление всех обстоятельств преступления. Расследование уголовного дела продолжается”, – говорится в сообщении пресс-службы МВД Украины. Официально обвинение искусствоведу не предъявлено.
Как отмечают “Факты и комментарии”, арест Елизаветы Раневской произвел в культурной среде Киева эффект разорвавшейся бомбы. Дело в том, что Елизавета Раневская – не только известный знаток искусства, автор большого числа статей о культуре, специалист, которого приглашают читать лекции за рубежом, профессиональный эксперт по вопросам европейской живописи, но и человек, представляющий новое поколение искусствоведов, завоевавший авторитет не только в Украине, но и в Европе. Елизавета Раневская стала неотъемлемой частью киевской интеллигенции с ее духовными устремлениями.
По данным наших источников, следственными органами было возбуждено уголовное дело по ст. 97 УПК Украины по факту мошеннических действий искусствоведа Раневской при передаче в аренду музейной скрипки Страдивари музыканту Дэвиду Геллерту, гражданину Австрии.
Арест искусствоведа – это что-то новенькое в системе государственной борьбы с преступлениями!
Мы предлагаем всем людям, чья профессия связана с гуманитарными ценностями, поднять свой голос в защиту Елизаветы Раневской!»
Под открытым письмом в защиту Лизы подписались многие деятели украинской культуры. В телевизионных роликах с бурной реакцией на арест киевского искусствоведа был отражен протест директоров многих музеев Европы.
Тем временем Поташев находился в своем офисе. Он только что поговорил по телефону с родителями Лизы и созвонился с ее адвокатом. По внутренней связи он пригласил к себе в кабинет главного бухгалтера своего архитектурного бюро.
Ирина Васильевна Колесник, главный бухгалтер компании, была женщиной аккуратной, исполнительной, педантичной. Внешне она напоминала состарившуюся балерину. Единственным минусом, который, впрочем, иногда работал на пользу дела, была медленная включаемость главбуха в те вопросы, которые нужно было решать быстро.
– Мне нужно сто десять тысяч евро. Срочно! – без предисловий сказал ее начальник.