Принцесса милостиво кивнула. Хотя друг сына никак не желал успокоиться и отбросить вздорные мечты, книги были более безобидным занятием, чем маленькая война, и не могли взбудоражить графство и короля Филиппа. Оставалось надеяться, что после пары-тройки дней в библиотеке юноше наскучит корпеть над картами, он увлечется испанскими романами, и мечты о подвигах будут забыты.
Однако ничто не могло быть дальше подобных предположений. Свои изыскания Александр проводил с упорством и методичностью более подходящей для ученого монаха, чем полковника. Через три дня его явления в библиотеку несчастный смотритель с тоской вспоминал, какая спокойная и тихая жизнь была у него раньше. Граф де Саше не обращал внимания на романы, поэмы, сборники стихов и песен, его целью были Нидерланды. Через пять дней изысканий Александр окружил себя крепостной стеной из книг. Полковник угрюмо изучил твердыню и подумал, что на штурм этой крепости у него уйдет не одна неделя.
Карты провинций оказались на удивление подробными, родословные нидерландских родов таили в себе сотни открытий, и Александр дюйм за дюймом штриховал баронства, графства и герцогства, пытаясь разобраться в хитросплетении интересов, амбиций и убеждений местных дворян. Больше всего карта Нидерландов напоминала лоскутный наряд нищего до того момента, когда святой Мартин счел необходимым поделиться с ним половиной своего плаща. Некогда маршал де Бриссак отучил Александра думать о родственниках, но в Нидерландах полковник обнаружил, что чуть ли не каждое второе семейство находилось с ним в родстве. Вильгельм Оранский не представлял исключения, точно так же как Эгмонты, Горны или Ланнуа. Граф де Саше запоминал десятки имен, названий замков и городов, лучших портов, рынков и бирж. Больше всего на свете молодого человека приводили в изумление вольные города, и он никак не мог понять, как они вообще могли существовать и тем более — процветать.
Ветер завывал в каминной трубе, холод сковал Орнен, а Александр с исступлением изучал итальянскую книгу описаний Нидерландов. Имена, ордена, города, сеньориальные владения, карты, гравюры, гербы… Семнадцать провинций не давали юноше покоя ни днем, ни даже ночью. Днем были книги и карты, ночами — на удивление яркие и запоминающиеся сны.
Только по истечению третьей недели своих трудов молодой человек смог впервые оторваться от работы. Снег заметал улицы Бар-сюр-Орнен, насыпал огромные сугробы, белил стены и крыши домов, так что не только город, но и замок принцессы Блуасской казался выстроенным из снега, а не из камня. Впрочем, настоящих снежных крепостей в Бар-сюр-Орнен также хватало. Александр не раз наблюдал, с каким упоением мальчишки и даже взрослые обитатели города строили снежные крепости, потом с не меньшим упоением штурмовали их, разрушали до основания и снова с упоением строили и штурмовали. Временами полковнику де Саше хотелось бросить унылую библиотеку и присоединиться к веселой забаве, но каждый раз, когда Александр брался за ручку двери, перед его мысленным взором вставало насмешливое лицо принцессы Блуасской. Шевалье де Бретей вздыхал, отходил от двери, плотно закрывал ставнями окна и возвращался к ненавистному столу, ненавистным книгам и ненавистным карандашам.