— Что же за комедию ты тут разыграл? Зачем Джеймсом назвался? — спросила она: — И про какую Лаванду говорил? Уж не бывшую ли жену Рона?
— Джеймс я для посторонних, чтобы не слишком бросаться в глаза. Я действительно не знал, что к тебе попал. Просто совпадение.
Глаза Гермионы сразу потухли.
— Значит, если бы ты не напился, то про меня и не вспомнил? Просто случайно ввалился?
— Но судя по паролю, ты сама не очень меня ждала. У тебя же любовь с Роном, как всегда. Сколько вас помню у тебя вечная любовь с ним. А со мной только дружба.
— Да какая там любовь, — махнула рукой Гермиона: — Годами выясняем отношения. Вначале сразу после Хогвартса мы чего-то разошлись. Слишком он приставучий был. Сразу в постель тянул. Потом он женился на Лаванде. Я вышла за Кормака. На один год. И разошлась, потому что он невыносимый мерзавец. Еще хуже Рона. Потом… неважно. Ты тоже сейчас в разводе?
— Да вот хотели с Лавандой встретить Новый год, но уже не успеваю.
— Могу сделать портал в Лондон.
— Ну, что ты делаешь?
— Что?
— Ты же ищешь повода меня оставить?
— Но пока не нахожу! — улыбнулась Гермиона.
— А я не найду повод остаться. Давай останусь без повода?
— Давай! Пошли к столу, скоро уже Новый год…
Рон, как и положено, в каноне (не том каноне) наведался еще несколько раз. Только на третий раз, когда я ему дал в нос, он понял, что я Гарри Поттер, а не случайный мужик Джеймс. После чего он захотел меня убить. А потом заплакал и убежал. И четвертый раз уже пришел вдрызг пьяный и пошел мыться в ванную прямо в пальто. И даже просил спинку потереть, ноя про свою несчастную любовь к Гермионе. В нем чувствовалось тоже знание канона ИС. Откуда?
И только проснувшись утром в постели Гермионы, которую мы вдвоем сушили полчаса заклинаниями, перед сном, я вспомнил, что этот мир последствия последнего квеста. Стало быть, Рон это Шелдон-попаданец. Опять ему не повезло что-то. А мы с Гермионой, поутру обнявшись, рассуждали о том, какие у нас нужные профессии — врач и учитель!
А потом ворвались в спальню Лаванда и Рон. И Лаванда обозвала её хищницей, а Рон самкой и волчицей. Пришлось их Петрификом тоталусом приложить на время. А потом уже раскамененных закидывать обратно в камин. И менять пароль на «Гарри любит Гермиону!» Теперь не догадаются.
Потом мы опять легли спать. Хотя заснули не сразу. Но проснулся я уже дома в своем мире. И вновь, вместо тридцатилетней Гермионы, увидел её семилетний вариант. Как-то сразу грустно стало. Малышка подошла и обняла меня спросив:
— Опять в квесте был? Опять меня взрослую видел?