Следом за нами на сцену поднялся одетый в бело — синие цвета храма жрец, который красиво взмахнул руками, призывая гостей к тишине, затем произнес недлинную торжественную речь, дабы лишний раз напомнить присутствующим, зачем мы все здесь собрались, после чего подошел к алтарю, зажег щелчком пальцев свечи, взял кинжал и, вознеся молитву лунной матери и небесному отцу, спросил, готовы ли мы с женихом к брачному союзу. Получив в ответ слаженное «да», сделал короткие надрезы на наших с Ильей ладонях и, смешав кровь в одной из чаш, принялся разливать ее по двум другим. Наши же раны волшебным образом затянулись, хотя тонкие шрамы и остались, как напоминание о происходящем.
После этого жрец долго шептал над каждым сосудом, помешивая алое содержимое острым клинком, и когда на фарфоровых стенках один за другим вспыхнули три символа небесного храма, седовласый служитель окунул кончик указательного пальца в каждую из смесей и пометил кровью наши правые виски, говоря при этом божественные напутствия. О любви и верности, о доброте и взаимопонимании, о том, чтобы мы не потратили испытательный срок в пустую, а укрепили свои чувства прежде, чем переступить двери святой обители.
Я слушала, стараясь воспринимать это как кино или спектакль, в котором мне выпало сыграть главную роль. Но где? то в глубине души ворочалось непрошенное разочарование. Может, мной и было принято решение, что красивая свадьба и счастливая семейная жизнь — это не мое, но, как выяснилось, романтичная девчонка, которую пыталась вытравить циничная мать — одиночка, все еще жила во мне, искусно прячась под маской практичной женщины.
— А теперь закрепите ваши намерения, дети неба! — торжественно провозгласил седовласый жрец, предлагая нам поцеловаться.
Я ожидала легкого касания на грани невинности, но Илья решил иначе. У него оказались удивительно мягкие, нежные губы, которые умело ласкали мои уста под громкие женские вздохи, бурные овации мужчин и вспышки фотоаппаратов. Меня все это изрядно отвлекало, но не настолько, чтобы не прочувствовать наш ритуальный поцелуй.
После рождения Северьяна было как? то не до романов, а размениваться на одноразовые связи я просто не хотела, все откладывая день, когда надо будет вплотную заняться личной жизнью. Не замуж выйти, конечно, но хотя бы завести постоянного любовника для утоления сексуального голода путем редких, но плодотворных встреч. Однако сначала маленький ребенок занимал почти все мое время, потом учеба мешала влюбляться, затем, как снег на голову, на меня свалились хлопоты, связанные с семейным бизнесом. В результате, единственным мужчиной в моей жизни как был, так и оставался сын, а молодое тело, как выяснилось, жаждало внимания кавалеров постарше. Вот только до поцелуя с Ильей, я об этом даже не подозревала.