Скала дрогнула.
Варвара, кутавшая Степку в махровое полотенце, невольно сделала несколько шагов вверх по карнизу: далеко уходить не стоило, потому что носорог неподвижно замер, словно прилипнув к стене, а с минуты на минуту можно было ожидать появления Параскива с Кёлликером. Теймураз сокрушенно покачал головой, перевел магазинную подачу на риску «сигнал» и выпустил вверх сноп красных, брызжущих искр — знак опасности и внимания.
Пятнистый носорог словно очнулся, попятился и пошел прочь в полнейшей задумчивости. Но по мере приближения к родимым акациям ритм и скорость его движений существенно изменились, он вдруг победно хрюкнул и принялся выплясывать замысловатый танец. Коротенькие тумбообразные ножки и налитое свинцовой тяжестью длинное тело, которому, как скоч-терьеру, явно не хватало пары промежуточных ног, вдруг обрели дивную подвижность, едва ли не исполненную грации, и все невольно залюбовались забавной пляской под аккомпанемент непрерывного хрюканья.
Пегас и росомаха, воспринимавшие это несколько иначе, шарахнулись еще дальше. И вовремя: безмятежную зелень кустов словно вспороли снизу — на призывный зов собрата мчались еще два носорога. Теперь они исполняли этот своеобразный чарльстон втроем, и почва до самой кромки воды заходила ходуном.
Это микроземлетрясение не осталось незамеченным.
Следом появился перистый удав — легчайшее, несмотря на свои габариты, создание, сверкающее павлиньим оперением и бесшумно скользящее по кронам зонтичных акаций. Стая каких-то мелких виверровых, проткнув эти кроны, взлетела вверх, расправила патагиальные складки и, точно гибрид летучих рыб с белками-летягами, снова бесшумно и совершенно одновременно канула в глубь зелени. То тут, то там раздавался угрожающий рык, и к подножию скалы начало выпрыгивать самое немыслимое зверье, от двугорбых гепардов до панцирных пантер. И все это скалилось, щерилось, сцеплялось в клубки, отливало глянцем великолепнейших шкур, сверкало блеском свирепых глаз, неугасимым даже при солнечном свете, и главное, оглушительно ревело, храпело, завывало и отфыркивалось, и брызги слюны долетали до людей.
— Вот это царство! — не удержалась Варвара. — И кто это догадался назвать его «темным»?
— А ты двигайся повыше, — тихонечко подтолкнул ее Теймураз, — а то еще кто-нибудь из этих красавцев обратит на нас…
Он не успел договорить, а Варвара сделать хотя бы один шаг вверх по карнизу, как они уже обратили. Голубой зверь — увеличенная копия гризли, только чуточку поизящнее, — поднялся на задние лапы и передними дотянулся до карниза. Апельсиновая росомаха расценила его поползновение как нападение на своего приемного малыша и с реактивным воем метнулась к незадачливому мишке. Оседлав его загривок, она явила, наконец, из огненно-шерстяного шара цепкую лапу и принялась методично лупить агрессора по голове, норовя дотянуться до глаз.