— Конечно, — сказал Милгрим. — Неужели Хьюберт не говорил вам об этом?
— Нет.
Он все еще пытался разглядеть где-то там вдалеке эти брюки. — Вряд ли вы увидите этот цвет в этом году в продаже. Скорее в следующем. Я не знаю какой у него номер по шкале Пантона. — Он вернулся к своему мясному пирогу и по-быстрому его прикончил. — Извините, — сказал он, — Я не очень хорошо чувствую себя с новыми людьми. Первое время.
— Я этого не почувствовала. На мой взгляд с вами все в порядке.
— Так он сказал, — сказал Милгрим моргая, и она догадалась, что речь идет о Бигенде.
— Я видел вас на картинке. На постере. Наверное это было в Местечке Сен Марк. Магазин бэу пластинок.
— Это очень старая картинка.
Милгрим кивнул, разрезал свой круассан пополам и стал намазывать его маслом.
— Он говорил с вами о джинсах?
Милгрим посмотрел на нее, рот у него был занят круассаном, и покачал головой.
— Габриэль Хаундс?
Милгрим проглотил. — Кто?
— Очень неафишируемая линия джинсовой одежды. Похоже это как раз то, чем я занимаюсь для Хьюберта.
— Чем вы занимаетесь?
— Разведкой. Я пытаюсь найти откуда берется эта одежда. Кто ее производит. Почему людям она нравится.
— И почему?
— Наверное потому что ее практически невозможно купить.
— Это она? — спросил Милгрим, глядя на ее куртку.
— Да.
— Пошито добротно. Но это не военная одежда.
— Насколько я знаю, нет. Почему он вдруг заинтересовался модой?
— Он не интересуется модой. В привычном смысле. Насколько я знаю. — Она вновь ощутила что их столик накрыт вниманием со стороны его настороженной сущности. — Вы знаете что существуют специальные торговые выставки для производителей, которые хотят поставлять инвентарь для Корпуса Морской пехоты?
— Нет. Вы были на такой выставке?
— Нет, — сказал Милгрим. — Я опоздал. Это в Южной Каролине. Я там недавно был. В Южной Каролине.
— А что конкретно вы делаете для Хьюберта в области одежды? Вы дизайнер? Маркетолог?
— Нет, — ответли Милгрим. — Я замечаю особенности. Я очень хорошо вижу детали. Я не знаю почему. Именно из-за этого он обратил на меня внимание в Ванкувере.
— Вы там у него жили? В его пентхаузе?
Милгрим кивнул.
— В комнате, где летающая на магнитной подушке кровать?
— Нет. У меня была маленькая комната. Мне нужно… фокусироваться. — Он прикончил последний круассан и глотнул кофе. — Мое состояние пожалуй можно было обозначить словом «институционализировавшийся»? В общем я плохо себя чувствовал в местах, где слишком просторно. Слишком много деталей и вещей. Тогда он послал меня в Базель.
— Швейцария?
— Чтобы начать лечение. Если не возражаете, я тоже спрошу. Почему вы работаете на него сейчас?