После того, как Фальконер со Свинъярдом вернулись в заполненный народом особняк, Дэниел хмуро спросил у Делани:
- Ты уверен, что Фальконер – тот, кто нам нужен?
- Сам же слышал Джонстона. – усмехнулся адвокат, - Фальконер – герой Манассаса.
- Герой-то он герой. – без энтузиазма согласился редактор, - Только слухи про героя ходят, будто под Манассасом он героически в штаны наложил и неустрашимо их проветривал невесть где, пока его Легион сражался.
- Завистники, мой дорогой Дэниел. У кого их нет? – Делани, держащийся со всемогущим газетчиком накоротке, затянулся сигарой.
Запас его любимых французских сигарет давно истощился, и их отсутствие, пожалуй, было главным побудительным мотивом для Делани желать окончания войны. Для ускорения коего пухлый адвокат, подобно Адаму Фальконеру, тайно помогал Северу, и сегодня, как с удовлетворением заключил Делани, он обтяпал неплохое дельце. С его, Делани, подачи самый влиятельный газетчик Юга направил все усилия на то, чтобы возвысить, наверное, самого бестолкового и пустого из офицеров Конфедерации. Мнение о Фальконере Делани составил давно, и считал его курьёзом природы, вечным ребёнком, без семейного состояния так и оставшимся бы никем, болтуном с ветром в голове.
- Он – тот, кто нам нужен, Джон. Уверен.
- Почему же он после Манассаса остался не у дел? – продолжал сомневаться Дэниел.
- Рана не заживала.
Сам Делани подозревал, что Фальконер с его родовой спесью просто не желал оказаться под началом у парвеню вроде Натана Эванса, но Дэниела адвокат в свои предположения посвящать не собирался.
- И черномазых своих он освободил. Разве нет?
- Освободил, - не стал спорить Делани, - но на то могли быть свои причины.
- Единственная причина освободить черномазого – это то, что черномазый сдох.
- Или, как Фальконер, выполняя посмертную волю отца. – солгал Делани, хотя и знал, что неграм тот дал вольную, надеясь залезть под юбку заезжей с Севера смазливой аболиционистке.
- Ладно, по крайней мере, Свинъярд теперь его головная боль, не моя…
Последние слова Дэниела почти заглушил рёв толпы, донёсшийся из дома. Кто-то, похоже, произносил там речь, и слушатели то и дело прерывали оратора смехом и аплодисментами. Дэниел презрительно сморщился:
- Болтовня, болтовня… А нам, Делани, не болтовня нужна. Нам нужно чёртово чудо.
Конфедерация нуждалась в чуде, потому что «юный Наполеон» был почти готов к удару, а его армия превосходила войска южан в Виргинии вдвое.
К тому же близилась весна, и подсохшие дороги смогут выдержать вес пушек, и Север уже твёрдо пообещал своим гражданам, что Ричмонд будет взят, а мятеж подавлен. Поля Виргинии удобрят тела её сынов, и спасти Юг от позорного и сокрушительного поражения может лишь чудо. Вместо которого Делани подсунул Конфедерации Вашингтона Фальконера. И это было, как подумалось адвокату, смешно до безумия.