Непривычная сухость во рту и голова словно в ватном коконе.
– Пить… – это она сказала?
– Сейчас, доченька!
Какой знакомый голос. Машаня открыла глаза. Она находится в своей комнате и, что характерно, лежит на своей же кровати. Мама-Оля сидит у изголовья со стаканом в руке. Помогает поднять голову. Подносит стакан к губам.
– Пей, доченька…
Какая вкусная вода… И тут же накатили воспоминания. Машаня закрыла глаза и со стоном откинулась на подушку.
– Тебе плохо, доченька?
– Мама-Оля, я этого не хотела…
– Так ты об этом… – Почему она облегчённо вздохнула? – Успокойся, доченька, ты ведь ничего и не сделала.
Машаня резко открыла глаза:
– Что ты говоришь, мама-Оля? Я сбила человека, насмерть.
– Да нет же, говорю тебе, никого ты не сбивала, это всё подстроено.
Огромное облегчение и невероятная жажда новых знаний:
– Как?.. Кто?.. Зачем?..
– А вот это он тебе расскажет, – Ольга Абрамова кивнула на вошедшего в комнату Николая Ежова, – а я пойду. Второй раз такое слушать мне не по силам…
– Она знает? – Машаня кивнула в сторону закрывшейся двери.
– Ну и вопрос, – улыбнулся Ежов. – Списываю его на твоё ещё не до конца прояснённое сознание. Конечно, она что-то знает, раз оказалась у твоей кровати. И в первую очередь то, что дорожное происшествие с твоим участием подстроено. Кем конкретно и уж тем более зачем – в это мы её не посвящали, да она и не спрашивала. И уж точно не знает, что ты секретный агент Второго главного управления КГБ СССР, работающий в Главной военной прокуратуре под прикрытием. Про это в твоём ближнем окружении, кроме меня, знает только один человек…
– Папа?
– Нет, не он. Не гадай. Придёт время – узнаешь. А пока слушай, что на самом деле произошло на дороге…
– Значит, подставу на дороге организовала германская разведка… – задумчиво произнесла Машаня, после того, как Ежов закончил рассказ. – И что дальше, дядя Коля, вербовка?
– А сама-то как думаешь?
– Так и думаю, – кивнула Машаня. – Вот только крючок они для меня придумали какой-то хилый, даже обидно.
– Это только кажется, пока ты не знаешь личности того, кто станет тебя вербовать, – сказал Ежов.
– Личность, которая усилит эффект вербовки… – нахмурила лоб Машаня. – Евгения?!
– Точно, – подтвердил Ежов.
– Господи… – Машаня прикрыла глаза. – Бедный папка…
– А я вовсе не считаю твоего отца бедным… Привет, болящая!
Машаня открыла глаза и уставилась на Евгению. Её интересовало даже не когда та успела войти, а в качестве кого?
– Машаня, знакомься, – сказал Ежов. – Твой новый напарник по работе, секретный агент Второго главного управления КГБ СССР, Евгения Жехорская!