По мере того, как Захаров шаг за шагом выкладывал перед ним собранную по Улссону за последние месяцы оперативную информацию, лицо Ежова становилось всё более сосредоточенным. В конце доклада Захаров положил на стол стенограмму известного нам разговора между Брауном и Улссоном. Ознакомившись с документом, Ежов заметил:
– Жаль, не удалось узнать, что конкретно говорил на встрече Улссон.
– Хитёр оказался, собака, не подставился, – вздохнул Захаров. – Зато слова, произнесённые Брауном, наш специалист читки по губам записал один в один. И, согласитесь, этого достаточно, чтобы понять содержание беседы и подтвердить подозрения в отношении Улссона.
– Соглашусь, тут вы молодцы, – одобрил действия контрразведчиков Ежов. – А что за письмо передал лжежурналист Брауну, удалось выяснить?
– Так точно! Когда Улссон забирал у Брауна бумагу, чтобы скомкать, бросить в пепельницу и сжечь, он на секунду придержал листок за уголок, этого хватило, чтобы сделать снимок.
– За долю секунды? – не поверил Ежов. – На таком расстоянии?
– Спасибо нашим инженерам и учёным, – улыбнулся Захаров. – Буквально на днях снабдили нас новой техникой!
– Вовремя! – одобрил Ежов, читая письмо Дорнбергера. – Спасибо им за изобретение, и вам за прекрасную работу, передайте мою личную благодарность всем участникам операции, особо отличившихся наградим, подготовьте список!
– Слушаюсь!
– После этого, – Ежов тряхнул в воздухе письмом Дорнбергера, – сомнений, пожалуй, не остаётся: немцам мало просто завербовать Брауна, они хотят вывезти его в Рейх, тем более что с вербовкой у них могут быть проблемы.
– Вы так считаете? – спросил Захаров.
– А вы – нет? – удивился Ежов. – Судя по стенограмме…
– Извините, товарищ маршал, – решительно прервал Ежова Захаров, – но помимо этой стенограммы есть много данных, подтверждающих нелояльность к властям Вернера фон Брауна!
– Много – это сколько? – чуть насмешливо спросил Ежов.
Захаров молча достал из портфеля увесистую папку и показал маршалу.
– Однако, – крякнул Ежов. – Хорошо. Оставьте. Я посмотрю.
В уютном кафе, расположенном недалеко от здания Главной военной прокуратуры, лейтенант юстиции Жехорская обедала, когда хоть и добротная, но довольно однообразная столовская еда набивала оскомину. Или когда её вызывал на встречу куратор от ГБ…
Эта встреча была необычна уже тем, что Анна-Мария впервые оказалась за одним столом с куратором. До сих пор, несмотря на то, что оба являлись завсегдатаями кафе, их встречи были коротки и для чужих глаз незаметны: в гардеробе, на лестнице, в дверях, в зале – всегда на ходу, обмен записками или парой коротких фраз.