— Вы не оставляете за мной никакого права выбора. Как это? Я мог оказаться аллергиком.
Ее глаза оставались безучастными.
— Вы сами, по собственному решению приехали сюда, значит, обязаны следовать нашим правилам, диктуемым необходимостью.
— Могу я увидеть доктора Ормана?
— Вы знакомы с доктором Орманом?
— У меня есть сообщение для него. От старой знакомой. Доктора Честер.
Даже биомех не мог совершенно избавиться от биологического наследства. Глаза доктора непроизвольно блеснули, но она довольно быстро справилась с собой.
— Подождите в отеле. Я переговорю с ним. Но не могу гарантировать, что он захочет встретиться с вами. Он весьма занятой человек.
* * *
Шеврон принял душ, завернулся в полосатое полотенце и, закурив сигарету, принялся мерить шагами комнату. Дверь, соединяющая номер Шеврона с номером Закайо, оказалась запертой, и он постучал в нее.
— Зак? Я зайду за Анной, и мы будем ждать тебя в баре минут через пять. Оʼкей?
Ответа не последовало.
Шеврон неторопливо оделся, отдавая должное комфортабельности номера. Такая комната, прекрасно обставленная, могла находиться в любом шикарном отеле любого города. Казалось совершенно нелепым запихивать бластер за пояс брюк в таком месте. Одевшись, он вышел, испытывая теперь лишь спокойствие и уверенность.
В коридоре Шеврон коснулся двери Закайо. Она оказалась не запертой, и он вошел. Африканца нигде не было видно, но из ванной доносился шум воды.
Шеврон остановился на пороге ванной комнаты.
— Зак?
Ответа снова не последовало, а темная тень на перегородке из матового стекла оставалась, неподвижной.
Внутри было так тесно, что он не мог даже упасть. В груди у него торчала рукоять длинного ножа. Вода вокруг была все еще кроваво-красного цвета. Горечь и ненависть переполнили душу Шеврона. Он оказался Ионой[9] — Ионой всех времен. Он протащил их за собой через полземного шара как ненужную и бесполезную жертву. У доктора Фабиолы Дент, должно быть, все внутренности громко задребезжали от гомерического хохота.
А что с Анной? У нее не было под рукой ножа, но для такой сообразительной девушки не могло быть недостатка в способах.
Шеврон бросился в конец коридора и толкнул дверь. Она была заперта. Шеврон пустил в ход бластер, выжег замок и ворвался внутрь.
Анна лежала на кровати лицом вниз, совершенно неподвижная, нагая — словно изваяние. Лойз оказалась совершенно права — ее спина выглядела так, словно ее истязали с необыкновенной жестокостью.