— Снижайся, Зак, — сказал вдруг Шеврон. — Туда, к кипарисам. Не слишком низко.
То, что он увидел, было бело-голубым челнокам безопасности, а следом за ним летел другой. Полиция бросила все свои силы и проверяла каждый дом в округе. Это могло быть и простым совпадением, но Шеврон потому и оставался в живых до сих пор, что не верил в случайные совпадения как таковые.
И это подтвердил Закайо.
— Барабаны, босс, — сказал он. — Я вам говорил, что ничего не может произойти в этой стране, о чем не стало бы тут же известно. Мы миновали территорию, населенную племенами, прошлой ночью, а сообщение уже поступило. Но от Усамаха они ничего не добьются. Он очень хитер и изворотлив.
— Он сможет только отсрочить это, — ответил Шеврон, — но со временем они доберутся до нас.
Он и прежде бывал в бегах, но тогда за ним стояла организация, готовая в любую минуту прикрыть его. Теперь все было иначе.
Закайо увеличил мощность, и они миновали последний из старых кварталов. Под ними, словно темно-зеленое море, колыхались густые заросли кустарников.
Генри Вагенер уже в третий раз за утреннюю смену прошел через операторскую, расположенную в бункере Спецслужбы Северного Полушария, разбрасывая вокруг себя уныние полными пригоршнями.
Как сказала своему коллеге Энди Стэффорду Раквелл Канлайф, изящно изогнувшись на своем высоком кресле:
— Это было бы не так плохо, если бы он хотя бы что-нибудь сказал, но он только таращится из-под своих бровей, словно пронизывая тебя насквозь.
— Я совершенно уверен, что особых проблем у тебя с ним не возникнет.
— У тебя нет оснований, чтобы быть таким отвратительным.
Ее компьютер закончил обработку данных, выйдя на режим ожидания, и она вытянула ленту из выходного отверстия, зажав ее между большим и указательным пальцами так, словно машина произвела на свет по меньшей мере змею.
Она ловко пропустила ее через декодер и с еще большим отвращением изучила открытый текст.
— Еще одна.
— Отлично. Отнеси ее к нему. Воспользуйся своими прелестями на все сто. Этот короткий халат дает тебе главное преимущество — если тебе это интересно.
— Отнеси ты.
— Это невозможно. Рыцари никогда не заходят так далеко. С правом голоса женщины приобрели не только право, но и обязанности. Кроме того, где твое чувство истории? Всегда посылали цветущую деву, чтобы умиротворять божество. Позволяя немного там и сям ради прогресса, можно трубить о принципах.
Оскорбившись, Раквелл Канлайф удалилась быстрым шагом. Достаточно красноречиво для того, чтобы ни у кого не возникло желания окликнуть или нагнать ее.