- Да ладно. А кто о Мустанге 74-го года мечтал? А о домике на берегу моря? А о маленьком ресторанчике на набережной? – вновь чертик влез, выдавая меня с головой.
- Не слушайте этого рогатого. Он все передергивает. Посему, надобно принца, а уж потом и Мустанг, и домик, и ресторанчик. – Ответил ангел. Что тут еще добавить? Дедушка, все, что хочешь, проси, сделаю. Буду вести себя примерно, учиться и работать, только подари...
- Тачку!
- Принца!
Любовь...
Девушка из далекого Харькова.
Письмо №16 "Из жизни холостяков"
Здравствуй, Дед Мороз!
Взываю к твоей мужской солидарности в этот священный для каждого мужчины праздник.
Вот еще один год остался позади. Минули очередные двенадцать месяцев, а я по прежнему на плаву в своем хрупком холостяцком каноэ среди бушующего океана незамужних хищниц. И стоит только не поднять парус или отпустить весло, как они тут же почуют твою слабость, как акулы чуют кровь за многие лье. И вот тогда-то мне уже точно не увернуться от марша Мендельсона и обеда с будущей тещей, даже если я кандидат в мастера спорта по прыжкам. По прыжкам в кусты.
Время новогодних праздников особенно опасно. Ведь ты почти победил, уже видны огни на финишной прямой. Ты смог, ты сделал это! Мужи-и-ик! Ты продержался еще один год и смог остаться в неумолимо редеющих рядах холостяков. Ты готов вознаградить себя бокалом другим игристого вина, а потом залить его прозрачной горилкой работы первоклассной швейцарской ключницы.
И тут наступает он. Пушной зверь. Как если бы за три метра от финиша тебе поставили подножку, так и твоя девушка (которая была твоим цветочком среди кустарников, твоим прекрасным ангелом в мире злобных гарпий) намекнула тебе, что на Новый Год вместо поездки на Бали хочет колечко на безымянный палец. Конец. Партия проиграна, боец смертельно ранен. Шах и... нет, ну мы же приличные люди!
Так вот, Дедушка Мороз, доколе?! Доколе слово «муж» будет расшифровываться, как мужчина, угнетенный женщиной? Ведь моя ласточка, моя голубка весь год говорила, как любит свободу, как ей хорошо со мной, что ей в радость жарить мне котлеты и разминать затекшие мышцы шеи. А как искренне она радовалась любому моему подарку, скромно опуская глаза и говоря, что не стоило так тратиться. И это про обыкновенную безделушку! Оттого хотелось еще больше порадовать свою фею, покупая ей бриллианты и вывозя на дорогие курорты. А она, отрада души моей черствой, смеялась и гладила по редеющим волосам. Она встречала меня с работы домашним борщом и красивым бельем под тонким халатиком. Она была идеальна!