Было страшно. Карниз оказался узким, скользким и вообще неудобным. О чём только думали эти строители, право слово! Но, к счастью, путь был коротким. Так что, чуть не сорвавшись всего пару раз, я распахнула гостеприимное окно и благополучно перебралась в запретный кабинет.
Солидный кусок луны, заглядывавший в комнату, не позволял ей окончательно потонуть во мраке. На всякий случай я прихватила с собой свечу: зажигать здешние не хотелось, вдруг кто-нибудь сможет определить потом, что они горели дольше положенного. Но пока предпочла обойтись без дополнительного освещения. Так, что у нас здесь? Справа от окна — входная дверь. А вот на стене напротив висят две картины. Портрет и пейзаж. Видимо, вторая — это именно то, что мне нужно.
Стараясь не производить шума, я перебралась к пейзажу и аккуратно взялась за узкую раму. Повернуть картину влево не удалось, а вот вправо она повернулась с лёгкостью. С содроганием сердца я просунула руку в образовавшееся отверстие. Нет, сердце содрогалось не от сознания всей тяжесть запланированного мною деяния. Просто в такие моменты мне отчего-то живо представлялось, что там, внутри, находится змея или какое-нибудь гадкое насекомое. И обязательно укусит за руку, стоит только её протянуть. Однако собственные иррациональные страхи надо высмеивать и по возможности преодолевать. Я, во всяком случае, придерживалась именно такой точки зрения. А потому, изобразив на губах ехидную улыбку, занялась делом. Принялась шарить рукой в тайнике и почти сразу же нащупала уголок толстого листа бумаги.
Поднесла свою находку к окну и рассмотрела её на свет. Оно! Наконец-то удача мне улыбнулась.
И, стоило мне так подумать, снаружи послышались шаги.
Меня спасла быстрота реакции. Я метнулась обратно к стене, вернула картину в прежнее положение (во всяком случае, очень хотелось на это надеяться), и стремительно побежала обратно к окну. На то, чтобы вылезать наружу, времени, увы не оставалось: с той стороны кто-то уже взялся за ручку двери. Поэтому я просто нырнула за гардину, благо она доходила до самого пола, а ткань была плотная. Оставалось надеяться, что никому не придёт в голову её отдёрнуть. Но это, скажем прямо, весьма маловероятно.
Дверь распахнулась, и снова послышался звук шагов, на сей раз звучавший намного ближе и потому громче. Я затаила дыхание, отчаянно надеясь, что мне только кажется, будто гардина продолжает едва заметно покачиваться. Хорошо ещё, что мне хватило ума не зажечь свечу!
— На эти цели можно потратить десятую часть налогов, — говорил голос, звуки которого заставили меня ощутить опасную боль внизу живота. Интересно, порадовался ли бы лорд Кэмерон, узнай он, какую реакцию вызывает во мне его появление? — Возможно, даже двенадцатую.