Граф и графиня встретили гостей во всеоружии. Граф ждал их у двери в спальню со шпагой и кинжалом. Графиня стояла за его спиной с пистолетами в руках. В спальню сына можно было попасть только через их комнату, и, следовательно…
Первого гостя граф проткнул шпагой. Ещё двоих уложила графиня. Отбросив ненужные пистолеты, она обнажила шпагу. Граф прекрасно держал оборону возле узкой двери. Со стороны детской в комнату вбежала испуганная няня Габриэля – полная женщина невысокого роста лет пятидесяти. Она была одной из местных крестьянок.
– Уведи его, – приказала ей графиня по-русски, – ты знаешь, куда.
Убийцы оказались сообразительными. Убедившись, что просто так с графом не совладать, они ворвались в спальню, воспользовавшись столом, как тараном. Супругам пришлось сражаться спина к спине, отсекая неприятеля от спальни ребёнка. На счету графа было ещё двое, графиня убила одного. Но вот она совершила ошибку, и сразу три шпаги пронзили её красивое тело, а ещё через несколько минут был убит и граф – кто-то из нападавших хорошо метал нож.
Проснувшийся от криков и шума Габриэль сидел на своей кровати с маленькой (но, тем не менее, боевой) шпагой в руке. В его детском сердце шла своя битва: честь и любовь к родителям требовали, чтобы он бросился в бой, страх сковывал, приказывал бежать, а чувство собственного бессилия вызывало ненависть к себе и ко всему вокруг. Габриэль не мог заставить себя принять смерть в бою и проклинал себя за малодушие. В комнату вбежала растрепанная няня.
– Габриэль, мой мальчик, пойдём, пойдём скорей, – няня говорила шёпотом и очень быстро, – пойдём, мой мальчик…
Она схватила его за руку и потащила из комнаты. К счастью, в доме был свой потайной ход. Беглецам удалось незаметно выбраться из дома. Затем ползком, под прикрытием ночной темноты, они добрались до забора, где была маленькая калитка, за которой начинался лес.
Целую вечность они бежали по тайным лесным тропам…
Габриэль лежал прямо на земляном полу. Он был закутан в старый, но добротный плед, так что было совсем не холодно. Маленькая комната, бревенчатые стены, дощатый потолок из некрашеных досок… Сильно пахло сухими травами и чем-то ещё.
За старым покрывалом, закрывающим вход в комнату, разговаривали. Няня (он узнал её по голосу) и какой-то незнакомый мужчина обсуждали события той страшной ночи.
– Бедный мальчик. Ему только двенадцать лет, – сказала няня.
Покрывало откинулось, и в комнату вошёл высокий, атлетически сложенный мужчина непонятного возраста в добротном, но заметно поношенном охотничьем кафтане. С ним была няня. У няни были заплаканные глаза.