Послеобеденный кофе пили на террасе. Было тихо и тепло, на небе вырисовывался серп молодого месяца. Вся природа отдыхала, готовясь к ночному покою.
– Как тихо! – мечтательно промолвила Люси де Префонтэн. – Вот хорошо бы пройтись теперь по парку, спуститься к реке!.. Я люблю смотреть, как лунный свет, дробясь, отражается в воде.
– Вы не боитесь, что вам будет холодно у воды? – спросила тетушка.
– О, нет!
Водворилось молчание, нарушаемое легким посапыванием дядюшки, который, кажется, единственный не понимал мыслей окружающих.
– Филипп, – сказала тетушка, – ты бы не проводил мадам де Префонтэн… А мне что-то свежо, да и твоему дядюшке вредна речная сырость… Мы лучше вернемся в комнаты. Люси, дитя мое, накиньте-ка на всякий случай мою накидку!
Пухленькая ручка вдовушки проскользнула под подставленную мною руку, и мы пошли к террасе, спускающейся к реке.
Я небрежно изрек несколько банальностей о прелести тихого вечера, красоте заснувшей реки и тому подобное, и в то же время думал: «Эта вдовушка премиленькая и, кажется, неспособна заставить меня страдать…»
Мы остановились на террасе и, облокотившись на перила, стали молча смотреть на медленно текущие воды реки. Тихий, нежный вечер, полумрак сгущающихся сумерек, слабо освещаемых серебристым светом молодого месяца, журчание воды, близость хорошенькой, молодой женщины, – все это невольно настраивало душу на лирический лад. Мы заговорили, и разговор как-то сам по себе, незаметно перешел на более интимные темы.
– Итак, – закончила Люси, – и вас уже коснулось страдание?
– Да, я страдал, – после некоторого молчания ответил я. – По-видимому, судьба была против меня… Но мое приключение такое странное, запутанное и необъяснимое, что я никогда не решился бы рассказать вам его из боязни, что вы не поверите мне.
– Ну вот, что вы говорите! Нет, скажите мне, я непременно хочу знать!.. Слышите? Расскажите!
– Что я могу рассказать? Резюме очень коротко: я любил женщину, которая покинула меня. Это со многими случается, случилось и со мной.
– А теперь, – запинаясь, тихо промолвила хорошенькая вдовушка, – теперь… вы все еще любите ее?
Я почувствовал, как мое сердце затрепетало от какой-то смутной радости, и это вложило в мой ответ особенную горячность.
– Да, – промолвил я, – мне кажется, что я все еще люблю ее… Я беспрестанно думаю о ней.
– Что ж, – грустно протянула вдовушка, – вы скоро вернетесь в Париж и получите от нее реванш.
– О, нет! Я больше никогда не увижу ее! Она ушла из моей жизни, не оставив никаких следов. Нет, я никогда не увижу ее! Не хочу видеть ее!