– А среди военной и экономической элиты, как я понимаю ваш намек, все чаще звучат слова разочарования?
– Именно так. Промышленность кое-как упорядочилась под руководством Шпеера, но в целом экономическая ситуация становится с каждым днем все менее благоприятной. Особенно в связи с тем, что Рейх стремительно накапливает внешний долг. Даже США, и те потихоньку сворачивают экономическую поддержку Берлина. Ведь все имеет разумные пределы. А Гитлер уже сейчас подвел свою страну фактически к банкротству. Несколько лет она еще, конечно, продержится, но исключительно за счет мер военного времени. Заключи Рейх мир сейчас – и все, от его экономики останутся одни руины, а откат будет страшнее, чем после Первой мировой войны.
– Кто бы мог подумать еще пару лет назад, – покачал головой Петен.
– Никто. Мы недооценили Союз, и он преподнес нам сюрприз.
– Ладно. Рейх, полагаю, сейчас явно не в том состоянии… А что касается Италии и Испании? Как они? Идут на контакт?
– На контакт-то они идут, только что мы сможем сделать без Рейха? Он рассматривался как главная сила нашей коалиции.
– Мы и сами вполне справимся. Тем более что с Союзом у нас никакой войны нет. А Италия так и вообще довольно активно торгует. Хотя, конечно, без Рейха будет тяжело, – покачал головой Петен. – Как я понял, предварительное согласие на созыв конференции вы получили? – после небольшой паузы спросил президент Окситании.
– Так точно, господин президент.
– Тогда переходите к официальной части. Не будем откладывать в долгий ящик.
– Но Муссолини настаивает на проведении конференции в Риме…
– Я не против его просьбы. В Риме, так в Риме.
3 марта 1942 года. Германия. Берлин. Особняк Гальдера
Гудериан выпустил сигаретный дым и отхлебнул немного ароматного кофе.
– Сведения точные? – уточнил после нескольких минут гнетущей тишины Гальдер, чуть раздраженно потирая виски.
– Да, – кивнул Гудериан. – Наш добрый фюрер вызывал меня к себе и давал накачку. Исходя из ее содержания, можно сказать только одно – мы очень близки к тому, чтобы заключить перемирие с Лондоном.
– То есть выступим для него пушечным мясом… – заметил Шпеер.
– Скорее всего, – кивнул Хайнц.
– Как вы думаете, ваш друг выйдет еще снова на связь? – вкрадчиво поинтересовался Гальдер, глядя прямо в глаза главному инспектору танковых войск Вермахта.
– Полагаю, что он не просто так передал нам вышеупомянутые документы. Он выдерживает время и подбирает момент. Ведь нам нужно все проверить. Конечно, его персональный авторитет высок, но он не рискует.
– Он? Вы считаете, что маршал играет свою персональную партию?