— Дайте одноместный номер!
«Ну и что?» — скажете вы. А то, что действие происходит не в нынешние рыночные, а в прошлые советские времена. И такое заявление, не подкрепленное бронью, устным распоряжением начальства администратора, звонком из вышестоящих инстанций или, на худой конец, коробкой остродефицитных конфет, выглядело как проявление дурного воспитания.
— Мест нет! — нервно возражала администратор.
— Поищите, — спокойно отвечала Наташа. Вытаскивала из-под прилавка своего сына Сашу и говорила:
— Я же не останусь ночью с ребенком на улице!
И так она это убедительно говорила, что администратор тут же отыскивала двухместный номер, где была занята только одна кровать.
— Вы спросите у соседки, она не будет возражать против ребенка, — напутствовала Наташу администратор, сама потрясенная своей сговорчивостью.
Наташа на пять минут отлучалась, оставив Сашу администратору, потом возвращалась и спокойно объясняла:
— Она возражает. Дайте одноместный.
И полностью деморализованная несчастная женщина выдавала Наташе ключ от одноместного номера.
Вы так умеете? Я пока нет.
Так что, и Маша, и Наташа для меня своего рода жизненные эталоны. Но не говорить же это подонку, который способен на любую подлость. Нет, подставлять девчонок я не стану. Буду выкручиваться сама.
— Слушай, ты бы объяснил, чего от меня ждешь, — сказала я нанимателю с раздражением. — Может, я этого сделать не смогу.
— Сможешь. Объяснять буду по ходу.
— Долго мне с ней дружить?
Он пожал плечами.
— В зависимости от того, как пойдут дела… Не знаю. Да, кстати…
Тут он вытащил из барсетки, которую не выпускал из рук, тонкую стопку зеленых бумажек.
— Здесь тысяча долларов, — проинформировал он меня. — Твой месячный оклад.
— Как это? — растерялась я. — Мне уволиться?
— Да. Мне нужно все твое время. И еще.
Он оглядел квартиру.
— В принципе, территория не засранная, но все равно — найми домработницу.
— Зачем?
— Потому что тебе будет не до хозяйства. Мне нужно, чтобы ты все время находилась в состоянии боевой готовности, а не блеяла, что у тебя постирушка или генеральная уборка.
— И сколько ей…
— Это моя забота, — прервал меня наниматель. — Зарплата домработнице идет отдельно. Не из твоей тысячи. Обещай долларов триста.
— И где мне ее взять? В смысле, домработницу?
Суперсамец начал раздражаться.
— Слушай, ну какая же ты тупая! В газету объявление дай! Потрать несколько дней на отбор кандидатуры!
— Понятно.
— Слава богу!
— И еще…
Он положил деньги на стол и придвинул ближе ко мне. Я не шевельнулась. Не знаю, чего он ожидал. Что я кинусь на бумажки и начну их запихивать в бюстгальтер, что ли?