— Да, кстати, — говорит Габриель, — любопытное послание я получил от Розы. Похоже, что у них дома не совсем ладно.
Но Луи уже заинтригован, он тоже уходит, устремляется в холл, подымается по лестнице. Агата и Леон где-то здесь, бродят из комнаты в комнату — слышен скрип петель, хлопанье дверей. Но вот они спускаются.
— Если вы ищите брата, то он в зале, вместе с Одилью, — говорит Луи, обнимая их.
— Ги? — спрашивает Агата. — Но я его там не видела.
— Я говорю о Феликсе.
Агата недоуменно пожимает плечами.
— При чем тут он? — бросает она. — Мама вне себя. С утра Роза и Ги исчезли из дому.
Ее подозрительный вид показался бы смешным, если бы не было этого оскорбительного поведения, нахального копанья во всем доме и предвзятой убежденности в вине Луи. Значит, целью их прихода был обыск. Даже Леон, рассудительный Леон, и тот поддался, и гнев Луи быстро сменяется тревогой.
— Почему вы мне сразу не сообщили об этом? Если я не ошибся, вы пришли сюда с обыском?
— Это в твоих же интересах, — бормочет Леон, — мама намерена подавать жалобу.
Сыщики уже покидали дом. Луи открыл окно в своей комнате — дверцы шкафа в ней так и остались распахнутыми настежь — и увидел, как Агата и Леон пробежали через толпу гостей к ограде и дальше, к старому «ситроену», который стоял метрах в пятидесяти от дома, в двойной цепи автомобилей, принадлежавших гостям. В нем сидела Алина, ожидавшая свой боевой отряд, нетерпеливо глядя в окно.
Рефлекс первый — умиление, второй — досада. Они, а они — это на восемьдесят пять процентов Роза и на пятнадцать Ги — придумали все сами, никого не предупредили, не побоялись последствий и полусотни сплетников которые зубоскалят там, внизу. Но беспокойство у Луи возобладало над всем остальным: где же дети? Если, не желая ставить под угрозу отца, они решили удрать к дедушке и бабушке Давермель, то там заперт дом; если они остались дожидаться стариков у привратницы, то их мать может сообразить, где они находятся, нагрянуть на улицу Вано и забрать их домой. Для нее это был бы прекрасный повод, чтобы выполнить недавнюю угрозу. Если будете валять дурака, я вас отправлю в интернат
На какую-то секунду в душе Луи молодой муж победил отца: закрытое заведение упорядочило бы его встречи с детьми и ему было бы гораздо спокойней. Но его увлекла сама игра, желание взять реванш над Алиной. Она повержена, бывшая мадам Давермель, собственные дети ее осудили, она брошена ими, чрезмерно переусердствовала. Право опеки ею нарушено, кончилось время компромиссов. Роза и Ги не поймут, не простят никакого отступления.