Я отвёл Лизу в сторону. Посмотрел ей в глаза.
Лиза, я правильно всё понял? – спросил я.
Даня…
Лиза, я задал вопрос.
Даня, я никогда от тебя не уйду. Это просто наваждение какое-то. Лиза, ты не можешь оставаться со мной. Я так не могу.
Даня, это временно… Ну, прости меня. Я совсем запуталась. Это всё из-за тебя!
Спасибо, что сказала, Лиза. Только надо было раньше. Ты понимаешь, какая это боль? Зачем ты меня сюда взяла?
Я не могла тебе сама сказать. Я хотела, чтобы ты сам увидел и чтото сделал! Спаси меня, Даниель!
Я смотрел на свою Лизку в полном нокауте. Как спасать и кого? Её, его или себя?!
– Всё, Лиза, всё.
И я ушёл в номер. Там так нажрался, что думал, просто сдохну. Дополз до балкона и наблюдал, как Лизины длинные руки играют в бадминтон с короткими жирными руками директора. Шарик, как моя душа, прыгал в их тандеме ровно и красиво. Солнечное майское утро, начало новой жизни.
Я уснул под диким количеством спиртного, потом встал и вышел во двор. Уже наступил вечер. Были танцы. Я выбрал самую некрасивую сотрудницу этой злосчастной компании и весь вечер с ней танцевал. Эта некрасивая радовалась, как дура, неожиданному счастью, а мне хотелось задушить её.
Лиза пришла в номер, когда я уже спал. Утром мы, не смотря друг на друга, сели в разные машины, зная, что вернёмся всё равно в наш общий дом.
Дома Лиза принесла мне кофе. Я вылил его на пол, демонстрируя, как последний дебил, что мне не нужны больше её подачки. Она опустилась на колени и схватила меня за ноги. Я хотел её пнуть, но не смог.
– Ты должна съехать, – сказал я.
– Мне некуда, Даниель, – тихо ответила она. – Можно, я буду с тобой?
– Как?
– Я буду уходить к нему на выходные и приходить к тебе. Ты же знаешь, что я люблю тебя больше жизни. Твои будут семьдесят процентов, его – тридцать.
– Лиза, ты дура? Господи, какие проценты?
Мне показалось, что или я сошёл с ума, или мир. Я с силой толкнул Лизу и пошёл за билетом в город К».
В один из отчаянных дней беспросветного мрака и одиночества Данил, в душе так и остававшийся Даниелем Лизы, дополз до компьютера и написал объявление, как крик души, как SOS: «Ищу Любовь, Друга и Музу». В графе «О себе» написал: «Бедный писатель». Поместил фотки из лучшей жизни с Лизой. Он был там уверенный в себе, ироничный, молодой и безнадёжно привлекателен красотой свободного художника, окрылённый чувствами и верой в себя. Сейчас же Даниель, смотря на себя в зеркало, видел лишь тень того ловеласа из прошлого – человека, измученного собственными мыслями, сломанной самооценкой, алкоголем, нервами и плохим сном. Резкая потеря веса углубила морщины на его некогда привлекательном лице, тень чёрными кругами легла вокруг глаз, из которых исчезла теплота и шальной огонь. Он напоминал себе побитую старую собаку или актёра-«звездуна», однажды выкинутого за порог своего же собственного театра, потому что пришла новая власть, более сильная и жестокая.