Лорин оскорбленно выругалась, вскочила на ноги и направилась к нему:
– Ты же не поверил ему. Так что же тогда?
Клайв потер щетинистый подбородок, оценивающе глядя на стоящую перед ним девушку.
– Кто ты, черт возьми?
Она пожала плечами, поясняя, что не поняла вопроса.
– У тебя навыки ассасина, но ты – не одна из них, – произнес он, не сводя с нее глаз. – Ты словно была одним из них когда-то давно. Твои умения затупились, реакции нестабильны. И в тебе нет той фанатичности, которая на голову выше любого из теневых убийц. Так кто ты?
– Послушал Римлянина? – Лорин понимала, что только от ее слова сейчас будет зависеть, позволят ей остаться или пристрелят. И что еще не поздно прыгнуть в окно, ухватиться за веревку и спуститься на землю. Но стоит отступить, и задание уже не спасти, а тогда не миновать и гнева старейшин.
– Послушал разум, – он устало пригладил волосы, и в этом жесте проявилось сдерживаемое напряжение. – Если хочешь солгать, лучше промолчи.
– А ты бы сам как поступил на моем месте?
Не отвечая, он покачал головой. Подумав, Клайв положил пистолет на стол. Посмотрел на разложенные бумаги и, будто его прервали во время речи, сообщил:
– Низложенный наваб находится в плену у Мира Джафара. Завтра я выезжаю из Чанданнагара. Скажу откровенно… – он повернулся к ней и таким же деловым тоном произнес, – ненавижу долгую дорогу в одиночестве.
* * *
Это было сумасшествие. Они были сумасшедшими. На земле, пропитанной кровью и усеянной костьми, под слепыми небесами вспыхнула страсть, которой не суждено было родиться, чувства, которые не могли возникнуть. На пересечении Востока и Запада, на границе сражения двух корон, на поле битвы трех орденов. Разве так бывает?
– Так бывает? – Лорин повернулась на бок и подперла рукой голову.
Клайва разбудил ее вопрос. Он сонно промычал что-то в ответ и поморщился от яркого света.
– Пора в дорогу, – сказал он хрипло и, еще не до конца открыв глаза, сел на кровати.
Лорин опасалась возможности случайно встретиться с Римлянином, но получила заверение, что тот отбыл по важному делу куда-то вглубь континента.
Харди своим поручением фактически благословил ее на любые действия, позволяющие оставаться рядом с Клайвом, и потому Лорин смело отправилась в это путешествие. На этот раз дорога не была мучительным испытанием. В пути Клайв рассказывал о ходе боя с максимальной точностью, о которой просила его спутница, а также делился с ней некоторыми соображениями, интересовался ее мнением и даже просил совета. А едва путешествие прерывалось привалом, как они убегали прочь от огня и охраны. Лорин чувствовала себя юной и беспечной, слегка захмелевшей и безмерно счастливой, а главное – она видела то же в глазах своего мужчины.