Нет, я не подозревал Сашу в подобных наклонностях. Наоборот, точно знал, что она-то как раз крайне деликатна и никогда даже простому солдату не давала понять, что образованнее и чем-то выше него. Но одно дело беседа, а другое жизнь. Все равно чувствоваться будет. И дело даже не в образовании, просто мы на самом деле люди из разных миров и все видим и воспринимаем по-разному. Я это здесь и так все время ощущал. Не вышло бы у нас ничего, в любом случае. Так что я и не глядел в ее сторону, а теперь искренне за нее порадовался.
В Петросовете царила суета, неразбериха и странная смесь эйфории с паникой. Точнее часть суетящихся здесь людей пребывала в эйфории и рвалась не то арестовывать царя, не то издавать радикальные законы, а часть тихо паниковала. Выяснить в чем дело удалось, лишь поймав одного из пробегавших деятелей и рыкнув на него для острастки, чтобы не вырывался. Пойманный сообщил, что к городу приближается карательная экспедиция под командованием генерала Иванова, вырвался и убежал по своим сверхсрочным делам.
Странно, ни разу не слушал, чтобы Февральскую революцию подавляли какие-то войска. Впрочем, я и о городских боях не слышал, искренне полагая, что эта революция прошла бескровно. Что ж, мне же легче, как раз в струю со своими идеями попаду. Я перехватил еще одного деловитого работника.
— Где штаб обороны революции? — спросил с максимальной суровостью.
— Что? Такого органа пока нет. Вам, пожалуй, надо обратиться в 17-й кабинет.
— Спасибо, товарищ.
Товарищ целеустремленно ушагал по коридору, а я пошел искать нужный кабинет. Нашел довольно быстро, просто двигаясь в сторону максимальной суеты. Одного из работающих в кабинете я узнал – ему меня представлял Кромков, а вот мне его представить забыл. Тем не менее, я решительно направился к нему.
— Здравствуйте, товарищ, что там за каратели к нам направляются?
— А, товарищ Волков! Здравствуйте, здравствуйте. С отрядом генерала Иванова пока ничего не понятно. Он уже рядом, но атаковать не решается. Не знаю почему. Возможно, подкрепления ждет.
— Если дождется, революции конец. По крайней мере, вероятность этого высока.
— Вы, товарищ Волков, рассуждаете как военный, а ситуация несколько сложнее и количество штыков сейчас не главное.
Петросоветовец встал в картинную позу, видимо, собираясь толкнуть речь или прочитать лекцию, но я его опередил.
— Я прекрасно понимаю, что вы имеете в виду. Вы смотрите на гарнизон и полагаете, что с карательными войсками произойдет то же самое. Что они восстанут и наши силы лишь увеличатся. Я прав? — не дожидаясь ответа, я продолжил. — Но вы не учитываете один фактор. Пополнение будет не из тыловых частей, а с фронта. Там солдаты и разагитированы меньше и к тыловикам они относятся не особо по-братски. Если у карателей найдется толковый офицер, который догадается не только в карту пальцем тыкать, но и проведет среди солдат разъяснительную работу в нужном им ключе, то солдаты будут воевать всерьез. Наши же силы совершенно дезорганизованы и боеспособность их никакая. Решительного натиска они не выдержат.