Еще тропу испещряли следы. Всякие. Но никого крупнее белки Санёк вокруг не замечал. Наверное, потому, что его топот заранее распугивал дичь.
Добежать до поселка у Санька не получилось. То есть он мог бы, но вовремя вспомнил, что стоит экономить силы (мало ли как его встретят?), и перешел на ходьбу. Когда, по самым пессимистическим прикидкам, до «гарда» оставалось уже всего ничего, Санёк, выбрав удобное место – прорезанный вешними водами желоб, спустился к воде.
Так и есть. Поселок с этого места был отлично виден – даже можно рассмотреть человечков, занимающихся полезными делами.
До песчаной отмели где-то полкилометра по прямой. Но это по прямой. Для Санька – минимум вдвое больше.
Не страшно.
Санёк устроился на камешке и перекусил, запивая вкуснющей водой из текущего по желобу ручейка. Заодно и отдохнул.
Вскарабкавшись обратно, Санёк уже минут через пять оказался на перекрестке. Его тропка влилась в более широкую и основательную.
Еще через пять минут Санёк вышел к поселку и, ни от кого не скрываясь, сбежал вниз по склону.
Встретили его собаки. Не такие грозные, как пес Скулди, – обычные шавки. Стоило пригрозить им древком копья, и друзья человека мигом преисполнились почтения. Брехали, но ближе чем на пять шагов не подходили.
Затем навстречу попались две бабы, поглядевшие на Санька без страха, с любопытством, босоногий раб, гнавший полдесятка коз (этот даже головы не поднял), и, наконец, широкий, как комод, мужик с заплетенной в косы бородой. Был мужик в простой рубахе, без оружия, лишь со здоровенным ножом на поясе, но Санёк сразу распознал в нем бойца. По манере держаться, по тому, как тот ставил ногу…
Санёк остановился. Широкий – тоже.
– Кто таков?
– По-вашему меня зовут Сандар, – выдал Санёк подготовленную фразу. – Я из Гардарики и хочу видеть твоего ярла.
– Зачем?
– Надеюсь, он примет меня в хирд, – скромно предположил Санёк.
Широкий оглядел его скептически, хмыкнул, сказал:
– Пойдем, раз пришел.
Безбоязненно повернулся к Саньку спиной и зашагал к длинному дому.
Санёк последовал за ним, глядя на эту широченную спину и жалея, что у него не такая же.
Вообще-то Санёк считал себя отлично сложенным парнем. Да так оно и было… в миру. Здесь же котировались мужчины, у которых плечи раза в полтора шире, а запястья – вдвое толще, чем у Александра Первенцева.
Ярл Хрогнир Хитрец. Собственной персоной. По-домашнему. В рубахе с обильной вышивкой, с волосами, прихваченными золотой тесьмой, и бородой, собранной в пучок с помощью золотой спиральки. Санёк признал его сразу, потому что запомнил очень хорошо. Так же, как и то, что ярл обещал с ним сделать, если Санёк не сдастся добровольно.