Человек может жить как ему хочется, но только до определенного момента, неизвестно когда он наступит, где найдет свою критическую точку. Вот только жизнь без Цели — скотское существование, а жизнь без Веры в сердце — болезнь, калечащая души не одного, а сотен. Всякое деяние лишь отображение нашей сути, нам уготовано много больше чем быть пасущейся тварью. Религия может многое дать, а может забрать, она — Сила с которой нужно считаться, только ей одной под силу вести миллионы в райские кущи или утопить свой народ в крови.
Когда-то давно Владимир Святой выбрал православие, понимая, что только оно способно сохранить и приумножить дух людской, не дать ему прогнить, аки задержавшемуся на ветви перезревшему плоду. Но вместе с силой будь готов принять великую ответственность. Только в православии это едино.
Принять иное — пойти против себя, своего Рода и своей сути — человека разумного и духовно сильного.
Царевич в тот вечер говорил много о духовности, о месте в истории и прочей зауми о которой Александр в ту пору не задумывался. К чему сие, когда в голове совершенно иные мысли зреют? А поди ж ты, вон выстрелило когда, восемь лет прошло. Чудеса!
— Народ не примет его, он чужой на этой земле. Нам не исполнить указа Алексея. Якобиты обречены на проигрыш.
Баскаков обреченно махнул рукой и зашагал по комнате. Давно ему не было так неуютно, а ведь по началу казалось все более чем реальным, даже государя обнадежили. Выходит что зря. Не стоит овчинка выделки.
Яков же с улыбкой наблюдал за метаниями молодого товарища, улыбаясь в пышные черные усы. И только когда Баскаков чуток успокоился, сел обратно в кресло, душевно хлебнул эля, он тихо заметил:
— Знаешь ли ты, Саша, кем был Генрих Наварский?
— А должен?
— В принципе нет, но кое-что из его жизни узнать стоит. К примеру то, что он был королем-гугенотом, протестантом то есть, да к тому же пережившим Варфоломеевскую ночь в Париже. В один из периодов он так же стал претендентом на французский трон.
— Так как некатолик мог на него сесть? — удивился Баскаков.
Брюс усмехнулся.
— К этому я и веду. Перед тем как возложить корону Франции он принял католичество. Да, это правда и не стоит этому так удивляться. Именно Генриху Наварскому, впоследствии ставшим Четвертым принадлежит фраза: 'Париж стоит мессы!'.
Яков замолчал, дав молодому время на обдумывание только что сказанного. За маленьким окном ярко светила Луна, а пара свечей уже наполовину оплыли. Беседа подданных российского императора затянулась…
На челе Александра виднелась напряженная работа мозга, того и гляди пар из ушей повалит, Брюсу даже казалось, что слышит как громыхают сталкивающиеся мысли у него в голове. Но вот лицо Баскакова разгладилось, руки перестали выбивать дробь на столе, а в глазах загорелся огонек понимания.