– Вам так удобно, Зоя Андреевна?
– Спасибо, Славик!
– Желаю вам приятно провести вечер! – говорит он со зловещей улыбкой на лице.
А потом, вплотную приблизив губы к моему уху, прошептал:
– Не забывай, сука, что я сказал! Вздумаешь взбрыкивать – порву п… на четыре части!
Нервно дергаю плечом и отстраняюсь от бодигарда. Он уходит.
– Чего вам налить, Зоя Андреевна?
– Покрепче!
Надо поднять настроение. Мой план устроить для бывших сослуживцев незабываемое представление провалился. Рука все еще ноет от железных пальцев Славика. Надо немного выпить, чтобы вернуть себе утраченную форму. А потом…
– Что именно налить? – продолжает ворковать Амвросиевич. – Рекомендую поднять настроение вот этим коньячком! Оч-чень качественный напиток! Уж на что я не большой знаток благородных напитков, а тут прочувствовал!
– Водочки мне налейте!
– Чего хочет женщина – того хочет Бог! – покорно соглашается старый ловелас.
Он отставляет бутылку с коньяком и наливает мне сорокаградусную.
– Ну, Зоя Андреевна, давайте выпьем за нас! – говорит Амвросиевич, поднимая свою рюмку с коньяком. – Поверьте мне – жизнь прекрасна!
Все-таки моя эскапада не осталась незамеченной. Может быть, не все ее просекли, многие в это время были заняты изучением этикеток на бутылках. Но что касается Амвросиевича, то он точно все услышал. И теперь, добрая душа, старается предупредить развитие скандала.
Холодная водка обжигает горло. Ставлю рюмку на стол и шарю по нему глазами: чем бы зажевать? Амвросиевич уже протягивает мне бутерброд с икрой. Благодарно одариваю Сурена нежным взглядом. Он улыбается одними глазами.
– Вот и хорошо! – негромко говорит мой кавалер и склоняется над своей тарелкой.
Чувствую в животе приятное тепло. Хмель разливается по телу. Поднимается в голову. Злость и напряжение спадают. Доедаю бутерброд и понимаю, что устраивать скандал уже не хочу. Во-первых – не позволят. Понимаю это, когда рядом появляется продолжающий обход сотрудников Петр Ильич. Он бросает взгляд на мою рюмку и не протягивает свою, чтобы чокнуться, а только улыбается. Но его серые глаза сверкают леденящей кровь сталью. От них веет таким холодом, что понимаю: новых выходок мне не позволят и не простят! Впрочем, Славик уже сказал об этом открытым текстом.
Ну и ладно! За неимением гербовой будем писать на простой!
Амвросиевич управился с крабовым салатом. Вытирает губы салфеткой и поворачивается ко мне:
– Ну что, Зоя Андреевна! Еще по одной? Продолжите дегустировать водочку? Или все-таки попробуете коньячок?
– Давайте коньячок!
– Вы бы положили себе хоть что-нибудь на закусочку! – словно отец родной, советует мне Амвросиевич. – Алкоголь – вещь коварная. Да и грех не попробовать все эти деликатесы. Как насчет язычка? С хренчиком?