Конечно, моральный ущерб уже был нанесен, но хоть что-то она еще могла сделать. В то же время она представила себе, как появляется на церемонии вместе с Ралфом, и это зрелище показалось ей поистине великолепным.
— А что, если бы это стало правдой?
Ответный взгляд Ралфа был красноречивее любых слов.
— Знаю-знаю, — вздохнула Кейт, — ты скорее согласишься быть сваренным в кипятке. Я позвоню своему агенту.
— Это было бы лучше всего, — бросил он через плечо, выходя из кухни.
Она еще раз посмотрела на газету, которую держала в руках. Их фотографии удачно дополняли одна другую. Почему Ралф столь упорно отказывается появляться вместе с ней на публике? Ведь он должен был привыкнуть как к тому, что постоянно встречает в газетах свое имя, так и к повышенному вниманию людей к своей особе. Сейчас же страсть к уединению превратилась у Ралфа Хойта в навязчивую идею…
Агент сказал Кейт, что существует слишком мало шансов на то, что газета напечатает опровержение. Таким образом пропасть между нею и Ралфом стала шире, чем когда-либо.
Близилось время обеда, и Кейт отправилась на поиски Ралфа. Она нашла его позади дома — он колол дрова для камина с таким ожесточением, словно пытался выместить на поленьях всю свою ярость. Но на кого он так разозлился — на газетчиков? на весь мир? на нее?
Топор со свистом рассекал воздух и обрушивался на дерево, едва уступавшее по прочности железу. Ворот рубашки Ралфа был распахнут, рукава закатаны до локтей. Кое-где она прилипла к телу от пота, так что можно было видеть его рельефно выступающие мускулы. У Кейт пересохло в горле от одного взгляда на него.
Но вот Ралф отложил топор и собрал нарубленные поленья. Запах древесины смешался с запахом земли и опавших листьев. Кейт казалось, что она никогда не забудет этого аромата, потому что отныне он будет связан для нее с тем почти первобытным зрелищем, которое только что предстало ее взору.
Ралф повернулся, и взгляд его упал на Кейт.
— И давно ты здесь?
Она пожала плечами:
— Достаточно давно, чтобы убедиться: нет такого полена, с которым ты не смог бы справиться.
Он внимательно посмотрел на нее, словно стараясь разглядеть что-то в выражении ее лица.
— Ты что-то хотела спросить?
— Из-за чего ты так разозлился? Из-за меня?
Ралф прислонил топор к дереву.
— О господи, конечно нет.
— Тогда из-за чего?
— Давай оставим эту тему, — сквозь зубы произнес он.
Но с нее было достаточно всей этой таинственности.
— Нет, я хочу знать. Или ты наконец скажешь мне, что с тобой творится, или… или я соберу журналистов и заявлю им, что ты не будешь сопровождать меня на церемонию вручения призов, но это не мешает нам спать вместе.