В рассказе о похождениях Эймунда и его дружины на службе у Ярослава русский князь предстает нерешительным человеком, которому мало что удалось бы сделать без помощи лихих варягов. Князь посылает Эймунда на разные опасные задания, в частности, именно Эймунд убивает брата Ярослава, «Бурицлава» (здесь, по-видимому, причудливо наложились друг на друга истории Святополка и его младшего брата Бориса). В награду за свои подвиги Эймунд получил в управление город Полоцк с прилегающими землями.
Конечно, история Эймунда насыщена литературными штампами и сильно расходится с нашей летописью. Но она интересна как свидетельство прочных русско-скандинавских связей в области военного дела в начале XI в.
Кстати, «варяг» – по-видимому, не единственное слово древнерусского языка, образованное от скандинавского оригинала с окончанием на «-ing». В «Правде Русской», нашем древнейшем своде законов, встречается еще одно созвучное слово – «колбяг». В «Правде» этот «колбяг» оказывается где-то вблизи «варяга» и попадает с ним в одни и те же статьи:
«Аще челядин скрыется любо у варяга, любо у колбяга…»
В данном случае «челядин» – это раб-чужеплеменник, военный трофей. Варяг и колбяг, у которых может скрыться беглый раб, находятся в обществе времен «Правды» (та редакция закона, в которой есть колбяг, относится к первой половине XI в.) на особом положении, и в этом случае требовалась особая процедура. Но откуда же взялось само слово «колбяг»? В точности это неизвестно, наиболее вероятная версия: древнерусское «колбяг» происходит от скандинавского «kylpingr» – слова, которым обозначали финских жителей Северной Руси, точнее, одной из ее областей, юго-восточного Приладожья.
Племена Приладожья, жившие вдоль рек, впадавших в Ладожское озеро с юга и востока, тесно соприкасались со скандинавами и славянами и в X в. создали развитую военную культуру. Археологи обнаружили в могилах древних приладожцев множество высококачественного привозного оружия.
Жители Приладожья активно участвовали в торговле Северной Руси со Скандинавией и Востоком. Местная знать с удовольствием носила дорогие иноземные украшения. В Приладожье хорошо известны характерные для древнерусской дружинной культуры наборные пояса и сумки с металлическими деталями. Большое распространение получили в этом краю скандинавские фибулы, как женские, так и мужские плащевые с длинными иглами.
Военизированная верхушка финнов охотно приобретала дорогие каролингские мечи, древнейшие из приладожских мечей относятся еще к IX в. Земли колбягов (если мы считаем, что колбяги – это приладожцы) оказались самыми богатыми во всей Руси по числу находок мечей.