– Давай, понесу, – сказал я.
– Несите. – Девушка без колебаний отдала мне сумку и отвернулась. Она не стала рассыпаться в благодарностях за то, что я решил пойти с ней, и я не почувствовал, что ее отношение ко мне хоть чуть-чуть потеплело, но ее недостижимая красота заставила меня не обращать на это внимание.
– Осторожно, – предупредил я, когда Мира повернула защелку.
Дверь приоткрылась, и в лицо нам зловеще глянула темнота.
Мира щелкнула фонариком и шагнула вперед. Я выключил в прихожей свет и двинулся за ней.
Сразу бросились в глаза перемены, происшедшие на лестнице.
Здание состарилось и покосилось. Вся западная стена была покрыта желтоватыми разводами. Казалось, что течет крыша, и стену многократно заливало водой. В одном месте, рядом с окном, зияла дыра размером с колесо легкового автомобиля. Отсутствовала часть перил, и даже в самой лестнице были прорехи.
– Держись как можно ближе к стене, – сказал я. – Но только ни в коем случае не прикасайся.
Мира молча кивнула и стала спускаться.
2
Исследования физики времени, которыми занималась моя группа, неопровержимо указывали на существование закономерности в отношениях между временем, пространством и еще двумя слагаемыми мира: мы называли их нигилом или точкой, и пси-фактором или эфиром.
Эйнштейновский наблюдатель за инерциальными лабораториями в наших исследованиях был заменен реальным живым человеком, а точки, составляющие отрезки времени и пространства, – реальными точками, то есть отрицательными бесконечностями.
Еще не подготовив достаточной базы, мы занялись созданием хроновизора – аппарата, позволяющего видеть время в виде отрезков и измерять скорость причинно-следственных явлений.
Как ни популистски звучали используемые нами термины, теория работала.
Теория работала, не имея еще сил подняться на ноги. Для того чтобы подтвердить теорию на практике, нужны были деньги.
В минувшем ноябре, когда начал верстаться бюджет на будущий год, Факторович, мой бывший шеф, попросил меня обосновать, зачем моей лаборатории необходима такая огромная сумма, которую я указал в своей служебке. Я обосновал. Сперва устно, затем письменно – все как положено. Но это не помогло.
Я начал хитрить и подстраивать кое-какие затраты, касающиеся создания хроновизора под другие статьи бюджета. Этого было мало, а азарт и искушение сделать великое открытие и подтвердить тем самым собственную гипотезу были настолько сильны, что я решил недостающую сумму одолжить.
Я связался со своим старым знакомым Саливаном, злоупотребил его добрым отношением ко мне и взял деньги под символический процент, но на строго оговоренный срок.