Пройдя по коридору, свернула к своей комнате. Мимо прошмыгнула рабыня, поклонилась мне и поспешила в зал с блюдом в руках, на котором источало аромат жареное мясо. Я вошла в комнату и села на постель. Возвращаться в зал не хотелось. Не хотелось держать Эйрика за руку, не хотелось смотреть на Дагона и его прекрасную рабыню, не хотелось абсолютно ничего… Я сама удивлялась себе. За весь день такие резкие перепады настроения, совсем не свойственные моему характеру. Эта нелепая дуэль с Дагоном во дворе. Я понимала, что будь наш бой всерьез, он изрезал бы меня на мелкие кусочки. Я не понимала его, но больше всего я не понимала саму себя. Эту нелепую ревность, зародившуюся во мне, когда я увидела его с этой женщиной. Эту глупую боль сковавшую сердце. Неужели я его люблю? — промелькнуло в моей голове, — Это просто невозможно. Только не его…
В дверь неожиданно постучали. Вошла Гуда и присела рядом.
— Что произошло? — спросила она, — Рассказывай!
— Ничего, — солгала я.
— Ты такая бледная была весь вечер, — настаивала девушка, — Скажи мне все, я пойму. Это из-за Эйрика? У вас что-то не ладится?
Я вздохнула.
— Эйрик тут не при чем, — ответила я, — Дело во мне.
— Кажется, я догадываюсь, в чем проблема, — тихо сказала подруга, — Я не хотела в это верить, но похоже, что всё так и есть.
— Что? — я нахмурилась.
— Ты не любишь брата и не хочешь за него выходить, а как отказать ему не знаешь, потому что, он тебе все-таки нравится, и ты не хочешь его обидеть, не так ли?
Я не сдержалась и расплакалась. Гуда обняла меня за плечи.
— Ну, ну, не надо так, — проговорила она, — Извини, я ослепленная своей любовь к Урбану, так хотела видеть всех вокруг такими же счастливыми и влюбленными, как я сама, что не заметила, как заставила тебя страдать, навязывая брак с Эйриком.
Я вытерла глаза.
— Я и правда не люблю его, — призналась я, — Он мне нравится, но только как брат.
— Бедный Эйрик, — вздохнула Гуда, — Он влюблен в тебя по уши. Давай только пока не будем ему ничего говорить, может быть, все само собой уладится. И ты сможешь его полюбить? Теперь мне понятно, почему Дагон отказал мне в двойной свадьбе. Он намного лучше меня разбирается в человеческих чувствах, хотя это и не мудрено, прожив столько как он, и не такое начнешь понимать.
— Да, не говори ему пока, — сказала я.
— Эйрик послал меня узнать, почему ты так долго не возвращаешься.
— Скажи ему, что у меня обычное женское недомогание, и я хочу отдохнуть.
Гуда поцеловала меня в щеку.
— Хорошо.
— Спасибо, — я обняла её, — У меня еще никогда не было подруги такой, как ты.