«Новоселье удалось!» – не скрывая радости, Екатерина бросила взгляд в окно, подышала на изморозь, протерла стекло и увидела, как государь шустро сбегает по лестнице и садится в карету сам, без Елизаветы.
На другой день, после обеда, в пятом часу, Екатерина получила письмо от фаворитки, в котором та просила ее прийти к ней. Ей непременно нужно поговорить. Сама прийти не может – лежит больная.
«Что за чудеса? Вчера еще посуду била, забыв о скупости, а теперь заболела?»
Екатерине делать было нечего, скука и печаль одолели, и она пошла.
Фаворитка действительно лежала в постели, шмыгала носом, комкала платочек и гоняла прислугу, требуя подать ей то воды, то яблоко, то гребень, то зеркало. Завидев Екатерину, зарыдала навзрыд, да так, что и говорить не могла, напугав гостью.
– Что с вами, Елизавета Романовна? Вы ужасно выглядите, надобно за лекарем послать, лицо все опухло. Глаз не видать! – расщедрилась Екатерина на комплименты.
– Дайте немедленно зеркало! – выкрикнула Елизавета, заходясь в новой истерике, вот-вот икота начнется, забыв, что в руках у нее требуемый предмет. Прислуга суматошно забегала по комнате в тщетных поисках.
– Стакан с водой принесите! – велела Екатерина.
Прислуга быстро подала. Зеркало полетело в сторону и утонуло в одеялах и подушках, едва фаворитка в него глянула. Стакан Екатерина задумчиво крутила в руках, решая: набрать ли в рот воды и прыснуть на женщину, чтобы истерику прекратить, или так, на голову вылить, может, в чувства придет. Истерика не прекращалась. Фаворитка уже руки начала заламывать, и Екатерина решилась, видно, сказалось, что желание давно уже топилось в глубине души. Легко и изящно, пожалев замысловатую прическу, Екатерина одним махом плеснула сопернице воду в лицо. Та опешила. Всхлипнула, но осеклась, встретив суровый взгляд Ее Императорского Высочества. Истерика со слезами прошла. Екатерина уже обрадовалась, как болезнь зашла с другой стороны – фаворитка бросилась неистово руки ей целовать.
– Мадам, мадам! О чем так горюете? Что случилось-то?
– Умоляю, говорите тише! В той комнате моя сестра, Анна Михайловна Строганова и Иван Иванович Шувалов! Услышать могут!
– Что?! – изумилась Екатерина и громко расхохоталась. – Вы так громко рыдали и бились в истерике, не боясь, что вас услышат, а сейчас боитесь, что услышат меня? Вы в своем уме? Что произошло? Скажите же наконец! Некогда мне сидеть и утешать вас, если вы ничего говорить не хотите.
Вытерев слезы и опустошив нос в поданный загодя платочек, фаворитка наконец-то начала рассказывать: