Кара врал постоянно. Это было у него, что называется, в крови. Причём, для этого ему не приходилось прикладывать особых усилий: всё происходило естественно, само собой.
Рыбе, для того, чтобы она могла свободно дышать, необходима вода; человеку – воздух; Кара же, не мог прожить без вранья и одного часа.
Вообще-то, настоящее его имя было Кахрамон, что в переводе с узбекского означает «герой». Но, по устоявшейся традиции, длинные имена превращались нами для удобства в короткие клички. Таким образом, Кара (с ударением на первом слоге) не являлся исключением. Он был шестым или седьмым по счету ребёнком в огромной многодетной семье, чья квартира находилась почти напротив нашей. Предки его были арабами, но, окончательно адаптировавшись несколько поколений назад, разговаривали на таджикском языке.
Квартира их напоминала улей: оттуда постоянно доносились несмолкаемое жужжание, и запахи приготовляемой пищи. Это была строго ортодоксальная семья с патриархальным укладом жизни и беспрекословным подчинением вышестоящему члену по иерархии, с решающим правом голоса главы семейства.
Улица являлась единственным местом, где мы могли, забыв про домашних, свободно предаваться нашим играм и детским фантазиям, с утра и до самого позднего вечера гоняя мяч или купаясь в пожарном бассейне, который совместными усилиями был превращён в образцовый лягушатник на зависть всей соседской детворе.
Упоминаемый порок Кахрамона был хорошо известен всем ребятам нашего двора. Более того, мы уже настолько свыклись с этой чертой его характера, что даже в обычном приветствии склонны были заподозрить скрытый подвох. И, если вы полагаете, что Кара на это обижался, то глубоко заблуждаетесь. Он этим гордился. Правда, не открыто, но как-то по-особенному: так человек, совершивший героический поступок и страстно желающий, чтобы об этом узнали, скромно опускает свои глазки, убедившись в достижении поставленной цели. При этом он продолжал сохранять суровый вид и даже хмурился, хотя и невооружённым взглядом было видно – как ликует его душа. Можно сказать, это было средством его самовыражения.