Рокировка длиною в жизнь (Саидов) - страница 47

Мы очень своеобразно восприняли такие понятия, как свобода и демократия. В погоне за ними, мы с легкостью упразднили дворцы пионеров, предоставив взамен подвалы, которые идеально подходят для того, чтобы собираться в кучки и курить травку или заниматься токсикоманией; превратили дома культуры в дискотеки, где можно до одури «отжигать» до самого утра. Мы не задумываясь отменили многие «дурацкие нормативные документы» и «ненужные» ГОСТы, а потому в наших квартирах постоянно рвутся трубы, сгорают проводки, а на улицах постоянно штопается асфальт и… рушатся только что построенные сооружения. А в магазинах продаются непонятные на вкус продукты. А потом удивляемся – откуда у нас берутся эти странные болезни?

худ. Риккардо Томмази Феррони

На днях, мне довелось попасть на Большую Конюшенную. Я её не узнал: кругом рекламные вывески и сумасшедшие ценники. Хотя, внешне всё преобразилось и смотрится на порядок красивее и наряднее, нежели в советские времена. Удручало только одно – недоступность.

По бывшему Дому Ленинградской Торговли я прошелся как по музею, стараясь не зацепить ненароком дорогостоящих экспонатов и стеклянных витрин. И сразу же вспомнил моего товарища.

Очередной приезд Н… – кандидата медицинских наук, цыгана по национальности – как раз совпал с началом капитализации России и бурным ростом цен: к тому времени, всё уже было разворовано и «честно», «по-братски» поделено. Естественно, втайне от сумасшедшего народа. Петербург не являлся исключением.

И вот, решившись прогуляться по Невскому, мы незаметно для себя свернули на Большую Конюшенную и очутились вскоре внутри здания ДЛТ (Дом ленинградской торговли). Надо ли говорить, насколько изменился его облик с советских времен.

Нашему ошарашенному взору предстало всё буржуйское великолепие, которое раньше было доступно лишь на экране телевизора. Тут и там сверкали ослепительные витрины, с невиданным прежде товаром и непонятными для обычного смертного ценниками, заканчивающиеся многочисленными нулями. Все впечатляло и выглядело привлекательно, шокируя и гипнотизируя скудный ум обывателя, привыкшего видеть на прилавке только соль, сахар и спички…

И вот, находясь в самом эпицентре этой сказки, мой товарищ, как бы в прострации, окидывая изумленным взором весь этот блеск, медленно и глубокомысленно изрек, обращаясь скорее к самому себе, чем ко мне:

– Да-а… Я понял только лишь одно: надо воровать, воровать и ещё раз воровать.

В эту минуту я как никто другой прекрасно понимал, что творилось в бедной цыганской душе, а потому был вполне солидарен с его почти ленинской формулировкой, означающей всего лишь одно: рассчитывать в наше время на обычную зарплату не только бессмысленно, но даже глупо, если не сказать, преступно…