Вдобавок ко всему, подул легкий предутренний ветерок, неожиданно прони-завший холодной дрожью. Сам ветер не был холоден, видимо на нервы подействовала необычность обстановки. Николай постоял немного, стараясь привыкнуть к этой необычности и решив закурить, полез в карман за сигаретой. Шелест целлофановой обертки показался оглушительным. Он невольно вздрогнул. Щелкнул зажигалкой — те же ощущения: чувства обострились, и он вздрагивал от каждого шороха.
Возможно, сказывалась усталость от командировки, но все же не до такой степени, чтобы пугаться шороха своих шагов и скрипа ботинок. Затягиваясь сигаретой, Николай втайне надеялся, что на платформе кто-нибудь появится, развеет необъяснимое, слегка жутковатое впечатление от пустынности вокзала, так как единственным признаком жизни были освещенные окна залов ожидания и две неясные темные фигурки у дверей.
Захотелось поскорее оказаться среди людей, с их заботами и беготней, в атмосфере спешки, движения, сутолоки, стряхнуть с себя ощущение безжизненности, и он, зябко поежившись, быстрым шагом направился к дверям. Жадно устремив взор на одинокие фигуры, и подходя к ним, он вдруг невольно замедлил шаг, отчетливее разглядев их, и совсем застыл на месте, когда понял, что они собой представляют.
У дверей стояли военные, облаченные в защитные прорезиненные комби-незоны и противогазы, глазницы которых зловеще поблескивали. Руки в резиновых перчатках сжимали вороненые новые, словно со склада, автоматы с укороченными стволами и без прикладов.
Словно колючая электрическая змейка пробежала по позвоночнику, и Ни-колая пробил холодный пот. Он ожидал увидеть что угодно, но только не это. Странные, тревожные, страшнее одна другой, мысли проносились в голове: «Неужто война?.. Или авария?.. Утечка газа?.. И если газ, то почему я его не ощущаю?..» — Он не знал, какое из предположений брать за основу.
С трудом поборов оцепенение, он продолжил путь. Одна из фигур шевельну-лась, клацнул затвор, и черный зрачок автомата уверенно заглянул в его испуганные глаза.
Мордовцев похолодел и, словно споткнулся о невидимую стену. «Что это означает? Почему я не могу войти в здание вокзала?» — Он замер остановившись, без какой-либо команды. И видимо делал правильно: потому, что постовой, отвел автомат и вновь застыл в прежней позе.
«Что делать мне? — Думал Николай. — Так вот и стоять?»
Через некоторое время сомнения разъяснились. В дверях показался еще один военный, так же в полном защитном одеянии. Красноречивым жестом он потребо-вал документы. Именно так Николай понял его жестикуляцию. И, все еще находясь под впечатлением какой-то нереальности происходящего, протянул ему паспорт и командировочное удостоверение. Внимательно просмотрев паспорт, сверив фотографию с личностью и только мельком взглянув на командировочное удостоверение, военный их вернул. Жестом приказал следовать за собой. Мордовцев чуть удивился оттого, что они не вошли в двери, перед которыми стояли, а направились в обход основного здания вокзала. Обогнув угол, они приблизились к дверям линейного пункта милиции. Здесь также стоял часовой в полном противохимическом облачении. Он, однако, посторонился и пропустил их внутрь.