Астрономия. 381, 382). Далее ал-Бируни приводит десятки таблиц, устанавливающих всевозможные соответствия, однако мы не знаем исходных данных, позволивших ас-Саккаки воплотить огненное войско.
За сорок лет до падения Багдада у хорезмшаха Ала-ад-дин Мухаммада возникло намерение отнять у аббасидских халифов светскую власть. Поздней осенью 1217 г. хорезмшах повел в наступление огромную армию, но вблизи Хулвана, на Асадабадском, перевале случилось непредвиденное событие: войска были погребены под снегом. От внезапного холода пострадала большая часть людей и скота, а отступавшие были перебиты кочевниками. Катастрофа, постигшая многотысячную армию хорезмшаха, была расценена мусульманским миром как небесная кара за попытку нанести ущерб халифу. Историк Ибн ал-Асир пишет: “[В случившемся] на этой дороге хорезмшах увидел дурное предзнаменование, и решил вернуться в Хорасан, опасаясь татар. Он полагал, что покончит со своими делами [в Ираке) и освободится от задуманного в короткое время, но понял, что ошибся в своих предположениях…. Счастливым уделом благородного Аббасидского дома было то, что кто бы ни устремлялся на него со злым умыслом, его самого постигало зло, и его цели оказывались злополучными [для него самого]” (Ибн ал-Асир, с. 342–343).
В картине мира, предполагающей божественное покровительство правящему дому, случайное, с современной точки зрения, стихийное бедствие превратилось в карающую десницу Бога. Дни хорезмшаха были сочтены. Утратив последние остатки здравомыслия, он отдал приказ перебить купцов и разграбить торговый караван, отправленный Чингис-ханом в Отрар. Месть Чингис-хана развеет по ветру кости всего рода хорезмшаха. Это не метафора, так звучал приказ Чингис-хана. Дело в том, что монголы придавали чрезвычайную значимость единству рода, что символически выражалось в сохранении костей предков на тайных родовых кладбищах.
Подробности бесславного похода хорезмийцев на Багдад известны благодаря ан-Насави: «Когда султан добился своей цели, завладев полностью государством Ирака и очистив его от тех, кто соперничал с ним в этом, он решил идти походом на Багдад. Он выслал вперед такое количество войск, что ими были битком набиты степи и пустыни, но даже и они, столь обширные, не могли их вместить. Вслед за ними выступил он сам и поднялся на перевал Асадабада. Еще будучи в Хамадане, он разделил области Багдада на владения икта'и [налоговые] округа, подписав указы об этом. В горном проходе его застиг снег, засыпавший долины и вершины. В снег погрузились палатки и шатры, и шел он беспрерывно три дня и три ночи. Положение было таково, как описал его аш-Шаши ал-Каффал: