Свистящим шепотом приказ был передан по цепочке и через минуту Печка уже вытянулся пред поручиком.
— Томаш, — Грибовский не смотрел на капрала, пристально вглядываясь в припорошенный снегом лес. — Что скажешь?
Печка внимательно огляделся, прислушался, сняв свою фетровую гуцулку [47], даже принюхался. Затем осторожно подошел к куче хвороста, накрытого белой снежной шапкой, и, крякнув, оттащил в сторону несколько валежин. Взору Гжибовского открылась неглубокая ямка, совершенно чистая от снега — несколько упавших с веток снежинок — не в счет.
— Лежка, — произнес Томаш. — Здесь они пережидали.
По сигналу из тыла подхалянцев подтянулись трое жолнежей из бригады «Полесье» [48] — вахмистр и двое рядовых со служебными собаками.
— Прошу, панове, — указал Гржибовский рукой на лежку.
Собаки покрутились, но довольно быстро взяли след и потянули проводников вглубь леса. Теперь уже подхалянцы не соблюдали тишины — все равно лай собак их выдаст, — и ломанулись сквозь чащу, точно стадо зубров. «Сейчас, сейчас, — думал Гржибовский на бегу. — Сейчас краснозадые товарищи, мы с вами и переговорим!»
Группа, которую разыскивали подхалянские стрелки, уже отметилась в польском тылу двумя нападениями на штабы полков, разгромом тыловой колонны десятой пехотной дивизии, и взрывами на железной дороге. Сейчас эта группа отдыхала после последней операции — взрыва склада горючего третьего авиадивизиона.
Командир группы, старший лейтенант Вастьянов, дремал, положив ноги на рюкзак. В ямке, вырубленной в мерзлой земле, горел маленький костерок, почти спрятанный под большим чайником. Вокруг расположились десяток спецназовцев, в числе которых были две девушки-снайперши. Все ждали кипяток, которым можно будет залить концентраты и чай. Еще пятеро спецназовцев были в охранении, но их не было ни видно, ни слышно.
Внезапно старший сержант снайпер Лисина насторожилась, подняла голову и прислушалась.
— Командир, — негромко позвала она. — Собаки.
Вастьянов одним движением вскочил на ноги.
— Снимаемся, уходим! Сто двадцать секунд — выход!
Подхалянские стрелки были, бесспорно, элитой польской пехоты. Они пробежали уже пять километров по заснеженному лесу, но усталости среди солдат не замечалось. С четверть часа тому назад, они обнаружили место отдыха диверсантов — увы! — уже опустевшее. Но в заснеженном лесу нетрудно было увидеть «дорожку отхода» — путь, по которому красные ушли со своего бивуака. И теперь поляки бодро преследовали «русских дьяволов», постепенно оттесняя их к позициям 13-й кавбригады. Стоит только большевикам выйти из леса — и тут же их в оборот возьмут уланы!