— Гоглидзе прислал. — Новиков дал знак официанту, чтобы тот тащил еду, и снова переключился на Надежду. — Говорил, что на свадьбе обязательно будет.
— Как у него там? По газетам ничего не понятно.
— Да нормально. — Кирилл махнул рукой. — Кого надо отловили, кого нужно пристрелили… Так что на ближайшие десять лет тишина и благодать. Сейчас главные скачки будут на Украине и Белоруссии. Местные кадры волнуются…
— А успокаивать будем опять мы?
— Частично. — Новиков коротко кивнул официанту поставившему салаты, и дождавшись пока он отойдёт, продолжил. — Там кроме нас, есть кому поработать. Партконтроль, Инспекция РККА, Инспекция Совнаркома… Мало никому не покажется. Тебе кстати, как в роли начальника стрелковой школы?
— Да ну, — Надя покачала головой. — Набрали дурочек по переулочкам, учи их теперь.
— Что, так плохо?
— Да нет, ворчу просто. — Надежда громко рассмеялась. — Сама такой же была лет пять назад. Приходится каждое слово доказывать делом. Кстати хочу сказать спасибо за новые винтовки. Девчонки в них просто влюбились. После мосинок — просто шедевр.
— Это не мне спасибо, это ижевцам. — Кирилл покачал головой. — Я им просто идей накидал в виде эскизов, а они уже сделали всё остальное. Вот подожди, скоро пойдут БСК — бесшумный стрелковый комплекс, вот тогда и благодарить будете. С двадцати метров звука уже не слышно.
Большая группа забайкальских казаков гуляла в Метрополе по случаю перевода в столицу. И не просто куда-нибудь, а в корпус Особого Назначения под командованием Стального Кира. Слухов и легенд о личности комбрига ходило предостаточно, но что в этом правда, а что выдумка, казаки разобраться не могли. Слишком уж фантастически всё звучало. Хотя пленные и языки с «той» стороны рассказывали вроде одно и то же, что наводило на мысль о значительной доле истины в этих байках.
Особенно много шума наделала история о покушении на товарища Сталина, когда Кир вместе со своей невестой положили не то пять, не то десять беляков, прикрыв Сталина собственными телами.
Сами казачки, неоднократно ходившие в рейды на вражескую территорию, были действительно опытными вояками, а ордена на груди, и царских времён и советские говорили об этом лучше всяких слов.
Забайкальский казак Артемий Рыбаков, воевавший ещё на сопках Манчжурии, о чём-то тихо спорил со своим давним другом и побратимом Иваном Евграшиным, пока на это не обратил внимание подполковник Валерин.
— О чём спор?
— Да он это. — Негромко произнёс Евграшин, и упрямо посмотрел на товарища. Я же его в госпитале как тебя видел. Он туда к своим приезжал, ну и спел несколько песен. Помню, одна такая была… про казаков, только донских.