— А вот для этого мы и работаем с ребятами из детских домов. — Твёрдо ответил Новиков. — Да чего я вам рассказываю, товарищ Сталин. Вы лучше сами посмотрите на любой из них. Список же у вас есть? Ну так заедьте да посмотрите чему, как и кого учат. — Новиков помолчал. — Товарищ Сталин, играя с шулером нельзя выиграть. Можно лишь перевести игру на другое поле. Если наши враги врут и изворачиваются, мы можем и должны им противопоставить правду. И это единственное наше оружие в информационной войне. Цифры, факты, документы, свидетели и фотографии. Гитлер в книге «Моя борьба» сказал: «Чем чудовищнее солжешь, тем скорее тебе поверят!». Ложь стала смыслом западной цивилизации и они в этом уже сейчас достигли таких высот, что тягаться на этом поле с ними бессмысленно. Наше оружие — правда.
Вот у нас закончилась война с японцами. А что о ней пишут? Победные реляции… фанфары… А где факты? Сколько танков сожжено, сколько пленных захвачено, сколько наших ребят погибло? Летчик Коля Лагутин сбил двоих японцев, потом в горящем И-шестнадцатом увёл машину за линию фронта и посадил. Конечно он не образцовый герой. Мама из дворян, папа сгинул в гражданскую, при этом воевал не за наших. И значит он не герой? Значит, говорить о нём нельзя?
— Хорошо, товарищ Новиков. — Сталин хмуро пыхнул трубкой, и внимательно посмотрел на Кирилла. — Правильный вопрос и поставлен вовремя. Я подумаю, и дам вам ответ в ближайшее время.
Когда Новиков покинул кабинет, Сталин долго смотрел в окно, но ничего не видел. Перед его мысленным взором всё крутился этот разговор.
Мальчишка конечно. Но в одном он прав. Не им тягаться во лжи с этими акулами пера. Хотя… только ли в одном? Будущие руководители и военачальники сами по себе не подрастут. Тут он тоже прав. В той истории пустили это дело на самотёк, и такое выросло, что просто в дрожь бросает.
Внезапно ожил интерком, и зазвучал голос Поскрёбышева.
— Товарищ Сталин, к вам товарищ Молотов.
— Приглашайте. Сталин немного подумал и вновь коснулся клавиши интеркома. — И вызовите товарищей Берию Орджоникидзе и Булганина.
«Ну, вот надо оно тебе было?» Новиков шел по Красной площади и ругал самого себя на чём свет стоит. Конечно, он сказал всё правильно, и даже сейчас повторил бы ещё раз, но отчитывать главу государства, всё же не стоило.
Он махнул водителю, и когда машина подъехала, сел в пахнущий кожей и металлом салон и опустил стекло разделявшее водителя и пассажиров.
— Ваня, давай в Монино.
Из машины тут же связался с штабом и назначил срочный сбор старшего комсостава через час.