— Бесполезно, — усмехнулся Грозневецкий, — селение было заброшено два года тому. Сейчас там никто не живет.
— А мне никто и не нужен, я хочу знать, что растет на их огородах.
— Зачем? — синхронно удивились Крыжопуло и Грозневецкий.
— Если там что-то растет, то они где-то рядом.
— И как вы их собираетесь ловить?
— Есть мысль как, но сначала надо убедиться, что они там.
— Хорошо, — кивнул подполковник, — поскольку других версий все равно нет, будут вам жандармы. Завтра на рассвете выезжайте.
После совещания Алекс и Фелонов вышли из жандармского управления. Возле ворот их ожидал наемный экипаж.
— Куда сейчас?
— На кладбище. Сегодня похоронили одну замечательную девушку, хочу ей последние почести воздать.
Весь следующий день Алекс не вставал с кровати. За бурную деятельность предыдущего дня наступила жестокая расплата — рана разболелась, не давая даже шевельнуться. К телесным мукам добавлялись душевные. Постоянно вспоминалась свежая могила с лежащими на ней букетами цветов и скромным деревянным крестом. К этому добавлялось волнение за миссию Фелонова. Горы сейчас не так опасны, как несколько лет назад, и десятка жандармов для этой экспедиции вполне достаточно, но вдруг…
Бывший унтер вернулся поздним вечером, когда за окном давно стемнело. Судя по довольной роже, вернулся с хорошими новостями.
— Огороды обработаны, там они!
— А скажи-ка мне, друг Фелонов, от дороги до этого селения далеко?
— Да, прилично. И все время в гору.
— Плохо, — огорчился Алекс. — А поблизости от дороги в этом районе никто не живет?
— Да был там один дом.
— Вот и отлично. Тогда попроси господ жандармских офицеров завтра пожаловать ко мне. Я сам, видишь, встать пока не могу. Будем Шайни-бея на живца ловить.
Небольшой четырехколесный крытый воз, в каких обычно перевозили письма и посылки не спеша поднимался вверх по горной дороге. На облучке примостились возница и чиновник почтового ведомства. Сопровождали повозку шестеро солдат, вооруженных винтовками. До вечера было еще далеко, почтовики вполне успевали проехать опасный участок дороги и добраться до укрепленного поста руоссийской армии, расположенного в ущелье.
— Надо было больше охраны брать, — сожалел чиновник.
— Больше нельзя, — возразил возница, — могут не клюнуть.
— Да они и так не клюнут, — горячился переодетый почтовиком Грозневецкий.
— Чего тогда волноваться, — резонно возразил правивший лошадьми Фелонов.
На некоторое время дискуссия на облучке стихла. Вдалеке показался прилепившийся к скале домик. Приподнявшись на облучке бывший унтер взглянул на левое заднее колесо.