Гелиан — стрелок призовой, только здесь не тир и не стрельбище, на то, что ему могут элементарно дать кулаком по морде он никак не рассчитывал.
— Не убил?
— Живой. Жандармы его враз повязали и увели. Да вон Жорж идет, он остальное лучше знает.
Судя по довольной роже агента Манского, операция прошла успешно, и некоторый результат уже был. Так и оказалось.
— Обоих взяли, на кого рассчитывали. Правда, капитана некоторые слегка помяли, — Жорж бросил выразительный взгляд на Фелонова, — но для допроса он вполне пригоден.
— Он уже что-нибудь сказал?
— Пока молчит. Ну да ничего, заговорит еще. И не таким языки развязывали. А солдатик, как понял, с кем дело имеет, так чуть в штаны не наложил! Покушение на жизнь офицера, тут бы вместо петли на пожизненную каторгу поехать — большая удача требуется. Уже готов все выложить. Кстати, позвольте-ка.
Агент отобрал у Фелонова дубинку.
— Улика. Будет приобщена к делу. Сейчас обоих в местную кутузку определят, господин штаб-ротмистр допрос учинять начнет, а жандармы за подполковником Староплесским поедут. Думаю, он-то долго запираться не станет.
— А я на допросах присутствовать смогу?
Жорж только руками замахал.
— И думать забудьте! Здесь вам не Текуль! Дело, можно сказать, государственной важности.
— Но меня это дело тоже напрямую касается! Я же в нем основной потерпевший!
— Как потерпевшего вас обязательно допросят, — мерзко хихикнул Жорж, — вот и поприсутствуете. А как ваше самочувствие? Голова не болит?
— Есть немного. Помогите мне встать.
Опираясь на плечи Фелонова и Манского, капитан добрался до подножия горы, откуда его в бричке доставили на съемную квартиру и уложили в постель. Агент сразу же умчался по своим делам, а бывший унтер остался ухаживать за пострадавшим офицером.
На следующее утро капитана Магу посетил ведущий следствие жандармский штаб-ротмистр в сопровождении писаря. До самого обеда жандарм мучил капитана расспросами, а писарь непрерывно скрипел пером. Единственное, о чем Алекс умолчал, касалось его романтических отношений с Алисией. Нечего жандармам грязными лапами в этом ковыряться, это касается только его души.
Закончив допрос, штаб-ротмистр протянул капитану исписанные листы.
— Прочитайте и подпишите.
Алекс лениться и не стал принялся за чтение, а попутно постарался вытянуть из жандарма всю возможную информацию.
— А обвиняемые что говорят?
— Капитан Староплесский пока молчит. Сначала кидался на всех, а теперь в депрессию впал. А двое других все уже выложили, и про первое покушение и про вчерашнее, а вот о поджоге в Текуле они ничего не знают.