— Подожди, подожди…. А из чего же тогда в здешней «Тёмной таверне» варят лечебный сидр Фергюса? Здесь же, как ты говоришь, нет фруктовых деревьев.
— Странно и смешно — выслушивать такое, — ехидно усмехнулся следопыт. — Ты же, Утренник, вроде, вполне разумный хоббит…. Извини, человек. А вопросы иногда задаёшь — хоть стой, хоть падай…. Естественно, этот грушевый сидр — вовсе и не сидр. А специальная хитрая микстура, изготовленная в Другом мире. Оттуда его, в смысле, её, и доставляют. Сперва — кораблями — в Серебристую гавань, потом развозят по всему Средиземью. А, может, и по воздуху…. Если на вершине Заверти есть вертолётная площадка, то почему бы им не быть и в других местах? Логистика, как известно, высокое и очень занятное искусство…
— Предполагаю, что всё гораздо проще, — мстительно хмыкнул Томас. — Странно и смешно — выслушивать такие топорные и пошлые версии. Ты же, Бродяга, вроде, вполне разумный следопыт…. Извини, человек. А такое говоришь иногда — уши вянут…. Очевидно, что в Средиземье завозят только порошковую микстуру. Разводишь её в самой обыкновенной воде — в соотношении, к примеру, один к трёмстам — и без всяких проблем получаешь лечебный сидр в требуемых количествах и объёмах. Зачем же транспортировать на дальние расстояния громоздкие бочки с жидкостью? Ну, что ответишь на это?
— Уел ты меня, понятное дело, — по-честному признался следопыт. — Это я чего-то не додумал. Бывает…. Кстати, как тебе наш добряк Кролл? Приглянулся?
— Занятный такой дядечка, симпатичный и смешной. Только очень уж многословный…
— Э-э, друг мой Томас! Это ты ещё не общался со стопроцентными «настоящими» хоббитами. Вот эти да, говорливые — до полного безобразия. Кого хочешь — сведут с ума…. Всё, заканчиваем болтологию. Уже почти прибыли…. Сейчас ты полноценно ознакомишься с хоббитанским бытом. Причём, практически, с первозданным. Жена Кролла — на половину «настоящая» хоббитанка…
Ровная площадка перед склоном холма отгораживалась — от всего остального мира — высоким забором: в землю были вкопаны толстые дубовые жерди, тщательно переплетенные сухой ивовой и липовой лозой. На отдельных кольях, которые были гораздо выше основной «плетёнки», красовались старые керамические горшки и кружки с отколотыми ручками.
«Прямо как в маленьких австрийских деревушках!», — с нотками ностальгии подумал Томас. — «И пахнет очень похоже: навозом, дымком и…, и каким-то бесконечно домашним уютом…. Аж сердце защемило! Как бы не всплакнуть. Вот смеху-то будет…».
Кролл, повозившись минуту-другую с хитрым запором, широко распахнул двухстворчатые полукруглые ворота и приглашающе взмахнул рукой: