Ее внимание привлекла куча мусора в центре комнаты. Она присела на корточки, чтобы ее рассмотреть. Тут стоял большой круглый стол, и он разрушился. Однако на этом столе что-то стояло. Она не сразу поняла, на что именно смотрит. Это оказалась модель города – этого города! На ней можно было различить причалы, чуть испорченные дождем, проникавшим через разбитое стекло. Однако остальная часть модели удивительно хорошо сохранилась. Башня, в которой она сейчас находилась, действительно оказалась в самом центре города, так что через стекла круглой комнаты открывались те же виды, что и на макете.
Если бы только у нее был факел! Свет уходил чересчур быстро. Завтра она первым делом вернется сюда и принесет что-то, на чем можно будет рисовать. Этот удивительный план города необходимо как-то сохранить! Беспечный вандализм Рапскаля подверг драгоценный артефакт опасности. Она сегодня же поговорит с ним и добьется, чтобы он осознал, какой ущерб успел нанести. Остается только надеяться, что он не устраивал подобных разрушений еще где-то. О чем он только думал?
Глубоко вздохнув, она выпрямилась. Ей безумно не хотелось оставлять этот удивительный план – но столь же сильно ей не хотелось спускаться вниз после наступления темноты. Брошенный на макет прощальный взгляд заставил ее резко остановиться. Мост? Через реку был перекинут мост? Не может этого быть! Невозможно построить мост через такой бурный поток! Однако вот он – крошечный макет черного моста, переброшенного через широкую реку. Она снова сориентировалась и еще раз рискнула выйти на скользкий от дождя парапет. Вглядевшись в туман и дождь, она ничего не увидела. Скорее всего, мост давным-давно рассыпался.
Элис вернулась в помещение башни и начала длинный путь вниз по лестнице. Спуск по ступеням теперь напоминал погружение в колодец. Она сумела преодолеть первый пролет, но потом темнота победила ее решимость, и ей пришлось вести рукой по черной стене. К ее изумлению, это дало ей не просто опору: ее прикосновение принесло в башню освещение, так как ее пальцы легли на полоску джидзина, закрепленную в стене над перилами. Свет распространялся впереди нее, неяркий, но определенно гораздо более предпочтительный, чем темнота – и его хватало на то, чтобы видеть, куда ставить ноги. На этой лестнице призрачных воспоминаний Старших было меньше, и большинство встреченных ею были вооружены метлами или пыльными тряпками. Один раз какой-то служитель в желтом одеянии с закрепленным на плече значком, свидетельствующим о его важности, вышел через одну из запертых дверей. Он нес охапку свитков и, степенно ступая, начал спускаться вниз. Элис целых два пролета не решалась пройти сквозь бестелесное видение и ускорить шаги. Когда она обернулась на него, его задумчиво-хмурый взгляд не остановился на ней, словно это она была призраком.