Он приподнял подол ее юбки и взялся теплыми руками за ее колени, чтобы раздвинуть ей ноги.
– Так нельзя! Теллатор, не здесь и не так!
Ее ужаснула не только его уверенность в ее согласии, но и жадная реакция собственного тела.
– Очень даже можно. И я просто должен. Я не могу ждать ни минуты больше. Ни мгновения.
* * *
Что-то. Боль. Опасность.
Тимара с трудом открыла глаза. Она сидела – не на столе в саду теплым летним вечером, а на твердых каменных ступенях в угасающем свете холодного зимнего дня. И тем не менее ей не было холодно. Она все еще задыхалась от страсти, которую разделила: жар и желание Амаринды все еще согревали ее. Она поперхнулась, закашлялась, а потом вдруг заметила, что держит его за руку. Теллатор смотрел на нее из глаз Рапскаля.
– Здесь, – негромко сказал он, – и сейчас. Более подходящего момента не будет.
Он прижал свою узкую чешуйчатую ладонь к ее щеке и приблизил лицо к ее лицу. Рапскаль целовал ее умело, его губы нежно шевелились у ее губ. Она была парализована желанием и изумлением. Где они заканчивались и где они начинались? Все слилось воедино. Мужчина, неожиданно вставший перед ней на колени и распахнувший ее поношенную блузку для жадных поцелуев, был не неуклюжим пареньком, а умелым любовником. Ее собственным умелым любовником, который давным-давно научился ее возбуждать. Не было ничего нового в его прикосновениях или в том, что ей так хотелось с ним делать. Она ахнула, ощутив нежный укус, и приложила ладонь к его затылку. Ее пальцы запутались в его темных волосах, и она ответила на его поцелуй. Выдохнув его имя, она услышала, как он тихо смеется, так и не оторвав губ от ее кожи.
– Рапскаль – поправил он ее. – Но ты можешь называть меня Теллатором. Так же как я могу называть тебя Амариндой. – Он поднял голову и с улыбкой заглянул ей в глаза. – Теперь ты видишь, Тимара? Понимаешь? Все, что нам нужно узнать о том, как быть Старшими, мы можем получить здесь. Даже это. И ты перестанешь этого бояться, потому что ты уже это делала. И ты знаешь, как нам обоим будет хорошо.
Ей не хотелось, чтобы он что-то говорил. Ей не хотелось, чтобы он останавливался, не хотелось думать о том, что она собирается сделать. Он прав. В этом нет нужды. Другие приняли за них все решения, многие годы тому назад. Она откинулась назад, позволяя ему делать то, чего он хочет.
– А я и не боялась, – сказала она ему, задыхаясь. – Просто…
Его ласки лишили ее способности говорить и думать. Почему она так долго сопротивлялась?
– А я так и не думал, – отозвался он голосом, переполненным наслаждением, продолжая ее раздевать. – Я знал, что Джерд ошибалась, говоря, будто ты боишься и никогда не пойдешь дальше, чем просто смотреть.