— Мы потеряли лучший экипаж подводной лодки на Северном флоте… — с горечью заявил адмирал Вячеслав Попов родственникам погибших. — Это огромное горе для вас, для всех нас, для всего флота и для меня как для командующего… Я буду стремиться всю жизнь к тому, чтобы посмотреть в глаза человеку, кто эту трагедию организовал… Три тысячи моряков Северного флота пытались спасти экипаж… Но обстоятельства оказались сильнее нас. Простите меня за то, что не уберег ваших мужиков…
В такие дни нужно вспомнить старую воинскую команду — “Сомкнуть ряды!” Когда после Цусимы морские офицеры старались не появляться на Невском в форме, капитан-лейтенант Колчак пришел в Государственную думу и выступил перед кипящими гневом депутатами. Спокойно, доказательно, уверенно он объяснил им всем, что произошло и что надо теперь делать. Офицер, а не вельможный адмирал трижды выступал перед не самой лицеприятной аудиторией. И Дума отпустила деньги на строительство нового флота. Видимо, такие адмиралы появляются на российском флоте раз в столетие… Кто убедит нашу Думу отпустить деньги хотя бы на возрождение былой аварийно-спасательной службы?
Ответьте мне на вопрос, господа бичеватели, почему в благополучном и в общем-то сытом советском флоте (жалованье получали день в день) матросы БПК “Сторожевой” поддержали однажды мятежного замполита и помогли ему вывести корабль в открытое море? А сейчас, когда на иных кораблях кормят так, как не снилось матросам “Потемкина” в страшных снах, флот (тьфу, тьфу, тьфу!) молчит. Сам себе отвечаю на этот вопрос так: флот молчит, потому что прекрасно сознает: бунтовать во время аврала — обрекать себя на погибель. Тем более что иные депутаты уже спешат прочитать приговор — “Флот России не нужен”. А вот вдова инженера-механика “Курска” нашла в себе силы сказать: “Флот России нужен!”
И Дума боярская мудрее была: приговорила — “Флоту быть!” Как приговорила, так и стало, так и будет.
Москва — Североморск — Полярный — Видяево.