— Давай, рассказывай. — За две недели до похищения боеголовок автомобиль остановили четверо неизвестных, судя по описанию, чеченцы из отряда Ризвана Санаева…
— Кого? — переспросил Данич.
— Ризвана Санаева, — повторил милиционер.
— Ну-ка, ну-ка, поподробнее.
— Да я тут особо подробно ничего рассказать не могу. Полевой командир, храбрый, авторитетный, других тут и не держат.
— А подробности?
— Я его для этого слишком плохо знаю, — замялся джигит.
— Погоди, — удивленно посмотрел на него полковник. — Ты хочешь сказать, что знаешь его лично?
— Ну, не то, чтобы знаю, — неуверенно развел руками Рзаев, — встречались.
— Ну-ка, ну-ка, орел ты мой, поведай мне о своих встречах! — от возбуждения Данич сунул в рот полувысыпавшуюся сигарету и, чиркнув зажигалкой, выругался, — А, черт!
— Да что рассказывать-то?! Года до девяностого Санаев служил в милиции. Доводилось несколько раз встречаться на “Динамовских” соревнованиях по стрельбе…
— Что, хорошо стреляет?
— Он-то? Виртуоз! В Афгане снайпером был. Вся грудь в наградах.
— Поня-атненько, — протянул Данич. — Слушай, друг, а не мог этот твой стрелок быть, скажем, в отряде Артиста?
— Да кто его знает? Я его то ли с восемьдесят девятого, то ли с девяностого года не видел. Он из милиции ушел, вроде бы пристроился в какую-то фирму, но это по слухам.
— Восемьдесят девятый — девяностый, — задумчиво повторил полковник. — Оч-чень может быть. По срокам вполне получается. — Он немного помолчал, думая о чем-то своем. Бывший милиционер… Занятное кино. Предположим, что этот самый Санаев машину угнал специально для того, что бы поставить на дороге маячок. Машина-то никакая, искать ее толком никто не будет. Недели через две, точно, забудут. Если так, то факт, что Санаев и Артист работают в одной упряжке можно считать доказанным. В таком случае, вполне вероятно, что и перегрузку с вертолета в спецвагон организовывал он же. Следовательно, боеголовки где-нибудь тут, поблизости могут быть прикопаны.
— А почему вы думаете, что это именно Санаев? — блеснул черными глазами горный орел.
— Да был такой момент, — ухмыльнулся Данич. — Начали как-то “чечи” пугать Москву ядерной бомбой. Нас, понятное дело, тогда в ружье подняли, но пугалки прекратились. Наверху тогда решили, что это был блеф, а я вот теперь думаю, может и не блеф? Может, лежат эти новогодние поросята и ждут своего часа. Послушай-ка, Шамиль, а что сейчас поделывает твой бывший коллега, ты, часом, не слыхал?
— Всякое говорят, — пожал плечами капитан. — Я слышал, что убили его. Потом встречал одного знакомого, тоже, кстати, из чеченской милиции. Тот говорил, что его брат видел Ризвана живым. Что он, мол, был ранен и лечился то ли в Германии, то ли в Швейцарии.