— Э! — Попытался, было возмутиться Алексей, загораживаясь от нападающего костюмными брюками.
— Тихо! ФСБ! Лицом к стене!
Не опуская брюк, с выражением глубочайшего оторопения на лице, Алексей повернулся туда, куда указывали компетентные органы и, преодолевая спазмы в горле, невнятно выдавил:
— Ребята, да я ж свой, славянин! Я ж не "лицо"…
Однако, свой своего не познаша.
— Руки на стену, ноги на ширину плеч! — Рявкнул ФСБешник.
— А-а-а, штаны? — Продолжал валять ваньку Алексей.
— Руки на стену! — Прошипел представитель власти.
— О Господи! — Неловко облокачиваясь на зеркало, пробормотал Полковников, раздвигая при этом ноги на ширину, одобренную тренерами по утренней гимнастике. — Шо я такого сделал?! Командир, може, ты меня с кем спутал? Не слушая, опер принялся ощупывать Алексея сверху до низу, не забыв ни семейных трусов в полосочку, ни заношенных носков.
— Ну, что там? — Послышалось негромкое шипение с той стороны кабинки.
— А ни хрена, пусто! — Прокомментировал результаты поисков разозленный "топтун".
— Хлопцы, ну шо вы, в самом деле? — Пытаясь наладить контакт с "сотрудниками", бормотал аналитик информационного агентства "Кордон".
— А наш? — Спросил топтун, ощупывающий Алексея.
— По залу бродит, урод!
— Ребята, я ж ничего, — продолжал Полковников, — я же только сегодня приехал. Считай, только что с поезда. Ну, не успел еще на учет стать, но обязательно встану.
— Документы! — Рявкнул оперативник.
— Щас, начальник. — Алексей полез в карман рубашки и извлек синюю книжицу с золотым трезубцем, свидетельствовавшую, что счастливый обладатель ее является гражданином до крайности независимой Украины. — Перетятько Иван Геннадьевич. С Мариуполя мы. Вот тут, начальник, и билет. И шо туда, и шо обратно… Сам смотри, я ж не брешу. — Во всю мощь своего актерского дарования развлекался старший лейтенант Полковников.
— А в Москву зачем приперся? — Несколько отходя от первоначального куража, спросил оперативник.
— Та кум сказал, шо перед новым годом у вас тут одни распродажи, шмотье дешевое. Вот, приехал затариться. — Он ткнул рукой на явные результаты своего пребывания в столице. Я ж, ей Богу, ничего не нарушил, — в предистерическом состоянии вещал Алексей. — Шо на учет не стал, так вот, мамой клянусь, щас пойду, стану. А то, если шо, начальник, я ж того, — он потер палец о палец, демонстрируя намерение оплатить все издержки, не доводя дела до протокола.
Однако вошедший в раж сотрудник был холоден.
— Почему вы взяли именно этот костюм, а не какой-либо другой?
— Так я ж почем знал, начальник, — суматошно оправдывался Алексей, изображая спиной полное раскаянье и осознание своей вины. — Вижу, мужик его взял. Весь ощупал, примерял. Видать не подошел. А мужик-то, гляди, упакованный, шо тот министр. А я, понимаешь, в этом деле, в костюмах, значит, не волоку. Вот и решил, дай, себе прикину. Раз такому-то понравился, так я ж, ваще!