Линн глубоко вздохнула и медленно, по возможности не путаясь в словах и в деталях, поведала о происшедшем. Арбалетный болт -- вот он, в ставне торчит, а тело, коли хозяйке угодно взглянуть, вместе с осколками под окном валяется...
-- Вот оно что, -- бесцветным голосом сказала Лорисса. -- Значит, уже началось. Ты собрала вещи?
-- Нет, я не успела сложить...
-- Брось.
-- Что?!
-- Брось, говорю, всякую ерунду, собери что попрактичнее, немаркое и чтобы места занимало поменьше. И свое тоже не забудь. Деньги и драгоценности я сейчас сама упакую. Платье мое вытащила?
-- Первым делом, миледи, только не отгладила еще...
-- Отлично, я иду переодеваться. Мы уедем немедленно.
-- Но, миледи, сейчас середина ночи! Неужели вы даже не поспите хоть несколько часов?
-- Тебе что, мозги ветром выдуло?! -- рявкнула Лорисса. -- Если мы промедлим еще немножко, то отсыпаться будем уже в могиле! Поняла? А теперь брысь!
В кустах что-то затрещало, и Линн тревожно встрепенулась, выдернутая из полудремы, но все было спокойно. Мчались по небу пушистые облака, покачивалось на ветру разлапистое кривое деревце, нахально выставившее из земли длинные корни, и дорога, насколько хватало взгляда, пустовала. Тишь да гладь... Линн потянулась и тут же скривилась. Они уже двое суток, с той безумной ночки, практически не слезали с лошадей. В результате у девушки болела поясница, болели натертые седлом ноги, болела с недосыпу голова... да проще сказать, что у нее не болело! Не привыкла Линн к затяжным верховым прогулкам, раньше они всегда путешествовали в карете, но Лорисса казалась железной. Хотя Линн подозревала, что только казалась, -- колдунья держалась уже не так прямо, как вначале, плечи ее поникли, и глаза вот прикрыты, небось тоже спит на ходу. Линн чувствовала себя солдатом на марше, только те, в отличие от несчастных служанок, наверняка умеют не только спать в седле, но и высыпаться при этом. А тут еще им убийцы на пятки наступают... Один, правда, уже донаступался, но вдругорядь кувшина под рукой может и не оказаться.
Мысли о своей печальной участи отчего-то пробудили в Линн зверский аппетит, но лезть на скаку в сумки было неудобно, а останавливаться Лорисса и не думала. Нет, наверное, она все-таки железная. И не голодная. Понукая свою лошадку, девушка поравнялась с колдуньей, твердо намереваясь попросить о привале. Ну не станет же хозяйка морить ее голодом? В этот момент Лорисса повернулась к ней и открыла глаза. Вовсе не сонные, злые и поблескивающие золотом.
-- Я чувствую опасность, -- вполголоса сказала она. -- Держись поближе ко мне.