Аргуэльес резко оборвал говорившего:
— Королевский указ о роспуске не подлежит ни обсуждению, ни пересмотру!
Риэго повысил голос:
— Но сегодня его величество сказал мне, что он желал бы нового обсуждения в министерстве!
Тут вскочил Мануэль Геррерос — министр, наиболее благосклонный к восторженным и их вождю. Он подошел к Риэго. Послышался взволнованный шепот:
— Это непостижимо! Черт знает, что такое!.. Так можно поступать, только преследуя темные цели… Вы должны знать, генерал, что не только министерство, но и король… понимаете — король!., взявший на себя почин в этом деле, не желает пересмотра. Не далее как сегодня он повторил это дону Агустину… Если во дворце вам говорили другое, то это свидетельствует о… (последовала красноречивая пауза) о величайшей забывчивости государя!
— Сеньоры конституционные министры! — раздраженно заговорил Риэго. — Моя популярность в народе тревожит многих. Видимо, я являюсь помехой и для вас… Что ж, я готов оставить армию, уйти из общественной жизни, поселиться в глухой деревне или даже вовсе покинуть Испанию. Но сделаю это при одном лишь условии: если вы отмените указ о роспуске Армии наблюдения! Наша сделка…
Законник Аргуэльес не мог спустить подобной дерзости:
— Генерал, в вашем воображении здесь ведут переговоры две равные стороны. Только так можно объяснить вашу неловкую фразу. Сделка!.. О какой сделке может быть речь между советом королевских министров и генералом армии?! Отношения между нами ясны: вы должны беспрекословно подчиняться приказам правительства. К этому вас обязывает не только воинская дисциплина, но и долг патриота! Огромные услуги, оказанные вами Испании, лишь усугубляют эту простую истину… Мы просим вас немедля выехать в Галисию и занять ваш новый почетный пост! Что касается Армии наблюдения, то ни его величество, ни кабинет министров не имеют оснований отказаться от раз принятого решения. После королевского указа эта армия должна рассматриваться как уже несуществующая, находящаяся в состоянии расформирования.
— Сеньоры министры, вы не оставляете мне выбора! Отныне всеми доступными мне средствами я буду противиться не только этому указу, но и всей вашей политике. Я обращусь к кортесам, армии, наконец, к главному судье между мною и вами — народу!
* * *
Как ни старался Риэго скрыть от мадридцев свое пребывание в столице, весть о приезде героя Кабесаса быстро облетела город. И сразу же его окружило восторженное преклонение тех, кто хотел «двигать революцию».
Часами стояли мадридцы, ожидая его появления на улице. Как только Рафаэль показывался, толпа встречала его. овацией, бежала за ним.