— Я не хочу давать палате никакого отчета! Финансовая комиссия может принять это, как ей угодно… Она никогда не дознается до конца, чего это нам стоило!
Щадя подкупленных генералов испанской армии, премьер-министр оставил в тайне эту сторону военных подвигов «ста тысяч сыновей святого Людовика», как напыщенно именовали армию интервентов французские реакционеры.
* * *
Революция гибла. Либеральное правительство, глядевшее издалека, из Севильи, как расползается по швам его система обороны, приступило к формированию новой резервной армии под командованием Вилья Кампа для защиты последнего своего оплота — Андалузии.
К концу второго месяца войны французы заняли весь северо-запад и центр Испании.
Герцог Ангулемский учредил в Мадриде регентство, во главе которого поставил мракобеса герцога Инфантадо.
Снова, как и десять лет тому назад, по градам и весям Испании корчевали столбы с Досками Конституции, восстанавливали монастыри, охотились за либералами, устраивали вокруг костров изуверские шабаши.
Бальестерос состязался с французскими генералами в быстроте бега: кто раньше доберется до Андалузии?
И только мужественный Мина высоко держал в Каталонии врученное ему революцией знамя.
Со своей маленькой армией Мина не мог долго противостоять французам. Он перешел к партизанской борьбе, всеми тонкостями которой владел в совершенстве.
Шестинедельная кампания Мины против дивизий генералов Донадье и Кюриаля — чудо предусмотрительности, находчивости и решимости. Герилья прежних лет, когда крестьяне были на его стороне и каждый пастух становился гостеприимным хозяином и помощником, канула в вечность. Мина понял это и сумел переменить тактику. Он нашел средства, как принудить крестьян предоставлять ему приют, снабжать продовольствием и — что важнее всего — не выдавать его передвижений неприятелю.
Мина сумел заставить крестьян говорить французам то, в чем он хотел их уверить. Прием его был прост: он появлялся внезапно в местности, которую покинул накануне и где после него уже успел побывать враг. И тогда горе тем, кто предал его!.. Парти-заны Мины способны были делать по десяти лиг, чтобы наказать изменников. И ни одна каталонская деревня не решалась помогать французам.
Так, держа в железной руке население деревень и опираясь на дружественные демократические слои Барселоны, Таррагоны, Жероны и других городов, Мина приковал к Каталонии 20 тысяч солдат маршала Монсея.
Но все это оказалось бесполезным, ибо Мина был почти одинок в своем сопротивлении врагу.
А министры-восторженные даже в эти грозные дни не хотели сбросить с себя путы лояльности в отношении короля, которыми связывала их конституция, и растрачивали свой небольшой запас энергии на игру в бирюльки — на юридические толкования прав суверена.