Когда он отдал приказ об отступлении, на улицах Манча-Реаля лежало 500 человек убитых и тяжело раненных его солдат.
Риэго повел своих людей к Ходару, в сторону Сьерры-Морены, в расчете пробиться к Картахене и оттуда морем достигнуть Каталонии, чтобы соединиться с Миной. Но Фуассак-Латур бросил наперерез ему д’Аргу с тремя эскадронами егерей и тремя ротами гвардейской пехоты.
Д’Аргу оставил в тылу свою артиллерию и налегке ночным маршем примчался на рассвете 14 сентября к Ходару. Здесь уже стоял в боевом порядке отряд Риэго — полторы тысячи пехотинцев и 300 всадников.
Рафаэль построил своих бойцов в два каре. Одно из них в завязавшемся бою потерпело тяжелое поражение, второе же отступило в порядке.
И тут закончилось сопротивление солдат конституции. Совершенно истощенные трехдневными боями с врагом, в десять раз более многочисленным, люди не выдержали выпавшего на их долю испытания, рассыпались в разные стороны.
Риэго с тремя преданными ему офицерами ускакал от гнавшихся за ним французских егерей.
Затерянный в холмах хутор. Пожилой крестьянин возится у колодца. Этому, пожалуй, можно довериться…
Риэго спрыгнул с коня.
— Друг, — обратился он к крестьянину, — ты можешь хорошо заработать… Мы щедро заплатим! Проводи нас только до Каролины.
Такие посулы за столь малую услугу показались крестьянину подозрительными. Уж не разбойники ли?.. А может, это сам предводитель смутьянов, что бродит тут в горах… этот проклятый Риэго?
Он отказался наотрез.
Риэго наводит пистолет:
— Иди вперед, веди нас! И берегись… Предателю не будет пощады!
Крестьянин как будто передумал:
— Дадите сто реалов — пожалуй, проведу.
— Получишь двести. Только чтоб поскорей! Да устрой нам ночлег на сегодня.
Проводник предложил всадникам следовать за ним и вскоре подвел их к уединенной усадьбе.
На пороге дома стоял хозяин, радушно встретивший прибывших. Это был брат проводника.
Когда поужинали, Рафаэль вспомнил о своей лошади, разделявшей с ним с самой Малаги все тяготы похода. Он вышел к ней во двор. Конь еле жевал. В пути он потерял подкову и захромал на одну ногу.
Стали устраиваться на ночь. Рафаэля не тревожили никакие подозрения. Но один из его спутников, англичанин Джордж Меттиас, сражавшийся в рядах конституционалистов, счел необходимым принять меры предосторожности. Он запер вход в дом и спрятал ключ.
Ночь прошла спокойно. Утром Рафаэль сказал проводнику, что нужно подковать коня.
— Сеньор, я отведу его в кузницу.
— Нет, приведи уж лучше кузнеца сюда.
Проводник ушел, предварительно шепнув брату, чтобы тот глядел, в оба и не упустил богатую добычу.