Алиса бросилась к иллюминатору, увидела, как громады воздушных кораблей скользят в небе, недосягаемые для выпущенных снизу стрел, неуязвимые для древней неторопливой магии, и сыпят-сыпят-сыпят вниз, в дым, пламя, в толпы обезумевших от ужаса людей аккуратные бочонки нефтяных бомб.
Алиса закричала, прикусив губу. По подбородку потекла кровь.
– Хорошо, – прошептала Алиса. – Пусть будет так. Пусть будет так…
Не произнеся больше ни слова, она вышла из салона.
– Куда она? – спросил Дежон. – Хочет спастись?
– Не похоже, – сказал Егоров. – Не тот человек. Она фанатик, такие не отступают…
– Значит, она решила уничтожить «Борей», – заключил Конвей. – Вместе с собой. Да и бог с ней, пусть бы погибла, но мы… Нехорошо получается. Где она разобьет склянку, как думаете?
– У хранилища термогена – самое место, – проворчал Уилкокс. – Сколько может продолжаться этот паралич?
– До самой смерти, – сказал Дежон. – Недолго.
– По внутреннему коридору мисс Алиса до хранилища не доберется, там все перекрыто на всякий случай, – сказал Уилкокс. – Полезет по внешней лестнице. В юбке это не очень удобно, так что – не меньше десяти минут.
– Если бы двигались руки – я бы закурил, – Конвей поморщился. – О, я пошевелил носом. Проходит потихоньку.
– Еще несколько часов – и совсем пройдет… – сказал Егоров.
– А я вот думаю про этот чертов День Преображения… – американец сделал паузу. – Как же все так вышло? Магия, технология, кто теперь сверху? И почему это произошло?
– Пришло время, – предположил Дежон.
– Земля вошла в эфирный поток, который принес нам такие изменения, – сказал Уилкокс.
– Или вышла из другого, который тормозил все эти явления, – добавил Егоров. – Не исключено, что с тысячу лет назад… а, может, и больше, маги и колдуны очень удивились, что у них перестали получаться чудеса, магия почти совсем исчезла, а те, кто умеет ковать мечи и топоры, изобретает парус и колесо, теперь строят новый мир, разрушая и пуская в утиль обломки старого… А еще через тысячу лет… или больше… Или это теперь навсегда…
– Ну, для нас вечность начнется через десять минут, – напомнил Дежон. – А как-то даже не страшно. Там, внизу, как мне кажется, все выглядит… и происходит гораздо страшнее…
Бомбы продолжали рваться, «Борей» раскачивался и рыскал из стороны в сторону.
– Трудно ей будет не сорваться с лестницы, – сказал Егоров.
– Ни на секунду не огорчился бы… – заявил Конвей. – Умирать из-за малолетней стервы… Из-за ведьмы…
– А она будет умирать за свои идеалы, – сказал Егоров. – За свою родину.
– Сорвется, – уверенно, слишком уверенно, сказал Конвей. – При такой качке точно сорвется.