— Как их зовут? — Артемис кивнула в сторону собак.
— Это Красавица. — Герцог указал на более высокую борзую с красивой золотисто-коричневой шерстью. — А та Скворушка, дочка Красавицы. Спаниеля же зовут Перси.
— Хорошие имена для собак, — заметила Артемис.
— Это Феба так назвала их, не я. — Герцог пожал плечами.
Едва заметно улыбнувшись, Артемис сказала:
— Я была рада узнать, что она здесь. Ей нравятся светские приемы, да?
Герцог бросил на нее быстрый взгляд и со вздохом проговорил:
— Она слепая… или почти слепая, что, в общем-то, одно и то же. Феба совершенно беззащитна, и я должен заботиться о ней.
— Я думаю, ваша светлость, что она гораздо сильнее, чем вы полагаете, — проговорила Артемис. — Напрасно вы ее так опекаете.
Он отвел взгляд от ее очаровательных босых пальчиков. Кто она такая, чтобы указывать ему, как заботиться о сестре? Ведь Фебе всего лишь двадцать лет.
— Два года назад, мисс Грейвс, моя сестра упала, потому что не увидела ступеньку, и сломала руку. — Он поморщился, вспомнив белое от боли лицо Фебы. — Можете считать меня излишне заботливым, но уверяю вас, я точно знаю, что лучше для моей сестры.
Артемис промолчала, но Максимусу показалось, что она осталась при своем мнении.
Они приблизились к причудливой постройке и остановились перед ней.
— Очень похоже на башню Рапунцель, — сказала мисс Грейвс.
Круглая башня была построена из блоков темно-серого, под древность, камня и имела единственный арочный вход, довольно низкий.
— Я всегда представлял себе башню Рапунцель более высокой, — отозвался герцог.
Артемис запрокинула голову, чтобы рассмотреть верхушку постройки, и солнечный луч, упав на ее изящную шейку, высветил биение пульса у ключицы. Заставив себя отвести взгляд, Максимус добавил:
— А на эту настоящему мужчине ничего не стоило бы взобраться.
— Вы хотите сказать, что взобрались бы по этим стенам ради несчастной девушки, ваша светлость? — Мисс Грейвс взглянула на него, и ему показалось, что он увидел у нее на губах все ту же едва заметную улыбку.
— Нет. — Ему стало немного не по себе. — Я просто хотел сказать, что это возможно.
Она криво усмехнулась, и в этот момент к ним подбежал веселый Перси, положивший к ее ногам растерзанную лягушку. Потом пес попятился и уселся возле своего трофея, глядя на мисс Грейвс так, словно ожидал от нее похвалы.
— Неужели вы бросили бы несчастную Рапунцель на произвол судьбы? — спросила она, машинально поглаживая уши спаниеля.
— Если бы леди была так глупа, что позволила бы запереть себя в каменной башне, я бы вышиб дверь и взбежал по лестнице, чтобы помочь ей спастись, — сухо ответил герцог, отшвырнув носком сапога дохлую лягушку.